– Ну как, посещения уже разрешены?
– Да, ваше сиятельство. Но если вы устанете, немедленно говорите.
– Хорошо, мой дорогой Цербер, я тебе сразу доложу.
– Что? – На лице Анонимуса появилось удивление.
– Ничего. Это я так шучу.
Анонимус вышел, и сразу же дверь снова распахнулась и влетел Кузя.
– Гермес Аркадьевич! Вы хорошо себя чувствуете?
Див бросился к нему и грохнулся на колени возле кровати, сложив руки на одеяле.
– Этот ваш… не пускает меня! Я три дня уже под дверью торчу. А мне можно уже, вам последнюю операцию сделали почти неделю назад.
– Неделю? Выходит, я здесь уже неделю?
– Не-а. Две с половиной. Сначала вы лежали в реанимации. Потом вам сначала одну операцию сделали, потом еще одну. Сказали, что, если все будет хорошо, вас выпишут через несколько дней.
Кузя поднял голову и улыбнулся. Но Аверин смотрел не на его лицо, а на золотого двуглавого орла на его шее. Что ж… не такой уж плохой конец у этой истории, если разобраться. Но почему-то стало грустно.
Додумать эту мысль он не успел. Дверь снова открылась, и в палату вошел Виктор. И на его лице улыбки не было.
– Кузя, выйди. Мне нужно поговорить с Гермесом Аркадьевичем. Доктор сказал, что уже можно.
– Ну, Виктор Геннадьевич!
– Кузя, вышел, – проговорил Виктор тоном, не терпящим возражений.
– Ладно. – Кузя встал и поплелся к двери.
А Виктор зашел и присел на стул возле кровати.
Некоторое время оба молчали.
– Как вы? – спросил Виктор.