В свою башню мастер Берг возвращаться не спешил, молча шагал следом, верно, хотел лично убедиться, что Клим уберется с острова восвояси. Берг окликнул гостя уже на берегу.
– Стой, – сказал очень тихо, так, что Клим едва расслышал. – Не нужно тебе здесь оставаться, парень. Плохое это место.
– Это вы мне по-родственному сейчас говорите?
– По-человечески. Я тебе не враг, просто…
Он замолчал и в это мгновение показался Климу старым и беспомощным. А еще говорит, что не нуждается в помощи. Впрочем, из Клима помощник еще тот. Бабка всегда считала его негодящим, недостойным ни любви, ни даже малой толики внимания. Может, оттого ему и захотелось повстречаться с единственным своим родственником? Повстречался. Убедился, что зря. Не приняты в их роду теплые отношения. Так оно и лучше. Когда бабка умерла, Клим почти ничего не почувствовал. А напился скорее от облегчения, чем от горя. Хотя кто знает?..
– Так и я вам не враг, дядюшка, – сказал Клим вежливо. – Счастливо оставаться.
Албасты стояла в углу, приманивала кончиком косы кошку.
– Ну что, старик? – спросила с усмешкой. – Случилось то, на что не надеялся?
– Не тронь его. Слышишь меня? – Август устало опустился на табурет, рукавом стер выступившую на лбу испарину, отхлебнул воды из ковшика. – Он всего лишь глупый мальчишка.
– Не мальчишка. – Албасты покачала головой. – Не ждал, что явится?
– Надеялся, что не явится. – Вода жажду не утолила, захотелось выпить чего-нибудь покрепче. Где-то оставалась бутыль самогона…
– От нас это не зависит.
– А от кого зависит? – Самогона хотелось, а вот искать его не было никаких сил.
– Сам знаешь от кого.
– И что я могу с этим поделать?
– Ничего, старик. Тебе только кажется, что это в твоей воле.
– Скажи еще, что предупреждала.
– Я предупреждала. И жена твоя тоже предупреждала, но ты все по-своему решил. На кого же сейчас пенять? – Албасты вдруг очутилась совсем рядом, дохнула холодом и тленом, заглянула в самую душу.
– Не на кого пенять, – сказал Август устало. – Но мальчишку я тебе не дам, так и знай.
– Мальчишка твой из тех, кто и без меня жизнь свою поломать может. – Албасты вздохнула совершенно по-бабьи, а потом добавила: – Не бойся, старик, я не стану его убивать.