– Уже прошло все. – Показывать рану Иннокентий не желал, многострадальное ухо прикрыл ладонью.
– Это позвольте мне судить, – проворчал Палий, поправляя очки и разглядывая рану. – Все в порядке, – резюмировал он через пару мгновений. – До свадьбы заживет!
Посмотрел он при этом не на Иннокентия, а на Лизавету, и Демьяну подумалось – уж не решился ли Илья Лаврентьевич пристроить свою подопечную в хорошие руки? А еще подумалось, что делать ему самому в больнице больше нечего, раненых доставил, Лизавету проведал, даже чаю с вишневым вареньем выпил… Решено – пора уходить!
Вставал он, пожалуй, слишком поспешно, так поспешно, что едва не опрокинул столик вместе с чашками, блюдцами и вазочками.
– Пора мне, – сказал, обращаясь исключительно к Палию. – Остались еще кое-какие дела.
– Задерживать не стану, товарищ милиционер, – ответил доктор и тут же добавил: – А впрочем, я хотел вам кое-что сказать, – он смущенно кашлянул, – наедине.
Иннокентий и Лизавета все поняли правильно, засобирались из кабинета, но Демьян их остановил.
– Давайте выйдем на улицу, Илья Лаврентьевич. Очень хочется курить…
На улице, на пронизывающем ветру прикурить получилось не сразу. Палий не торопил, не дергал – молча стоял рядом, кутался в свое пальто.
– Слушаю вас, – сказал Демьян, глубоко затягиваясь папиросой. – Это насчет Лизаветы?
– Отчего же Лизаветы? – удивление Палия было вполне искренним. – Конечно, факт ее феноменальной живучести не может оставить меня равнодушным, но я хотел бы поговорить с вами о другом. О женщине, которая погибла на острове.
– Что-то не так?
– Все не так. Я детально осмотрел, даже сопоставил размеры ран с размерами волчьих когтей и клыков. Не смотрите на меня так, товарищ милиционер. Эта женщина – тоже в некотором смысле феноменальна, как Лизавета. Только в одном случае мы имеем дело с феноменом жизни, а в другом – феноменом смерти. Ни один волк, даже самый крупный, не сумел бы оставить таких следов.
– А кто же тогда? – Ветер холодил голую шею, Демьян поднял ворот шинели.
– Вы не поверите, я пустился в настоящую авантюру и раздобыл у одного из охотников медвежий коготь и челюсть.
– Медведя в доме точно не было. – Демьян мотнул головой.
– Я же говорю – авантюра! – отмахнулся от его сомнений Палий. – Впрочем, теперь я достоверно могу утверждать, что несчастную убил не медведь.
– Кто же в таком случае ее убил?
– Не знаю, товарищ милиционер. Но эта странная смерть напомнила мне о других не менее странных смертях, которые наблюдал в начале века мой отец. Тогда в окрестностях Стражевого озера тоже нередко находили тела. Были они растерзаны, иногда освежеваны…
– Только прошу вас, не начинайте снова про оборотня, – взмолился Демьян. Довольно с него на сегодня чертовщины.