Вход в пещеру он оставил открытым. Наверное, так было нужно.
Замок казался вымершим, враз постаревшим на несколько столетий. Или Еве просто так подумалось из-за царящей в нем тишины. Подозрительной тишины. Им никто не вышел навстречу, не бренчал клавесин, и в кухне не гремела посудой тетя Люся. Тишина… И лишь кровавый след от ладони на деревянных перилах указывал путь. Искать нужно было наверху.
Роман шел медленно, морщился, зажимал рукой раненый бок, и Ева переживала, что он может потерять сознание то ли от боли, то ли от кровопотери. А он лишь криво улыбался в ответ на ее опасения и говорил шепотом, как в детстве:
– Не бойся, это все мелочи.
Полковника Бойцова они нашли на втором этаже. Он сидел в коридоре, прижавшись спиной к стене, в одной руке он сжимал измятый носовой платок, а во второй – мобильный.
– Что? – спросил Роман. – Где она?
– Там. – Полковник кивнул в сторону полуприкрытой двери, ведущей в комнату Максимилиана. – Попросилась… сказала, хочет проститься… Я отпустил.
– И что? – Роман уже подходил к двери.
Вместо ответа полковник лишь беспомощно махнул рукой с зажатым носовым платком. А Ева уже догадывалась, что увидит, поэтому встала перед Романом, сказала решительно:
– Теперь я.
И он послушался, отпустил ее в комнату, как до этого она отпустила его в пещеру.
Амалия сидела на кровати, лицом к окну. Седые волосы рассыпались по острым плечам, согбенная спина мелко вздрагивала. На звук Евиных шагов она обернулась, выпустила из рук железное шестигранное зеркало, улыбнулась одновременно безумной и счастливой улыбкой.
– Я его видела, – сказала шепотом, – я видела своего мальчика…
– Да, Амалия, вы его видели. – Ева набросила на зеркало полотенце, подняла с пола, завернула поплотнее, так, чтобы никто, даже она сама, не сумел заглянуть в его мутную бездну.
…Лодка качалась на волнах на самой середине Стражевого озера, и Ева качалась вместе с ней, крепко прижимая к груди опасный сверток.
– Думаю, достаточно, – сказал Роман, всматриваясь в искрящуюся на солнце воду. – Бросай!
Она бросила. Бросила с легким сердцем и какой-то отчаянной радостью. Словно вместе с проклятым зеркалом на озерное дно уходило все их прошлое. Уходило навсегда, безвозвратно…
День выдался по-летнему звонким и ярким, приправленным ароматом цветущего жасмина, свежесваренного кофе и фирменной Эмминой выпечки. По случаю предстоящего события кафе было закрыто для посетителей, сегодня на солнечной веранде собрались только свои. Дед уединился за отдельным столиком с Аленой Петровной. Он говорил, она слушала, поправляла немыслимой красоты кружевной манжет и улыбалась молодой, совершенно девичьей улыбкой.
Роман знал, о чем они разговаривают. О том, что дед рассказал им с Евой почти год назад. Тогда он сказал:
ebooksa