Первыми побежали ополченцы, потом турецкие топчу оставили свои громоздкие пушки и показали спины. А когда казаки с калмыками ворвались в лагерь, там началось повальное бегство, только личные телохранители Сейид Абдуллы-Паши оказали ожесточенное сопротивление, проредив ряды калмыков, заставив тех отступить. На смену калмыкам пришли казаки и ценой пяти десятков станичников, порубали в капусту и визиря и его охрану, войдя в раж.
*…………*……….*
Остров Мальта.
14 мая 1749 года
Вице-адмирал Петр Петрович Бредаль уже как четыре месяца находился на острове Мальта. Мальтийские рыцари, очень дружелюбно отнеслись к русским морякам и стремились угодить во всем и преподать действительные уроки навигационной науки. Их пугала русская зима, почему и не ехали в Петербург преподаватели, а у себя дома — милости просим [реальный сюжет, когда иониты отказались ехать в Петербург преподавать науки навигации, но принимали русских моряков у себя на практику]. Тут была своя определенная выгода и для потомков рыцарей — на острове базировались четыре линейных корабля и восемь фрегатов русских — серьезное подспорье для защиты небольшого острова в центре Медитерранского или как русские называют — Средиземного моря. Немало представителей мальтийской молодежи взяли разрешение и нанялись на русские корабли, так как сами мальтийцы избегают сражений, а молодая кровь бурлит в каждом народе.
— Месье, мне сообщили, что к острову подходит большая эскадра и это русские корабли, — сообщил представленный к вице-адмиралу распорядитель от Адмиралтейств-коллегии, выбирая языком общения французский.
— Ну, наконец-то, ожидание тяжелее самой баталии. Пора уже и проверить дух русского моряка, — оживился Бредаль.
Петр Петрович часто хандрил и даже пробовал пить, но не получалось, не нравилась ему эта забава. Бредаль сожалел, что отказался от участия в Экспедиции. Тогда он то ли смалодушничал, то ли обида взыграла. Скорее всего, предложение было неожиданным и слишком ответственным, чтобы вот так, как только русские умеют, на авось, повинуясь только зову сердца, принимать решения. Можно много придумывать отговорок, по какой именно причине Бредаль отказался возглавить одну из самых величайших авантюр, чем являлась Экспедиция, но сейчас флотоводец полон сил и готов доказать, что не зря считался героем Гангутского сражения.
К острову действительно подходил русский флот, большой и грозный, как казалось сейчас, но по разведданным численно русские уступали османам в количестве кораблей и их типов. Но без морской победы, не случится победы в войне вовсе. Где-то сражаются русские солдаты и, вице-адмирал не сомневался, что они громят турок, а флот должен доказать свою состоятельность и отработать огромные средства, что были вложены в его за последние два года.
Корабли закупались везде, где только можно, даже английские верфи продали несколько своих творений. И теперь к Мальте подходил флот в десять линейных кораблей, шесть фрегатов, три военно-транспортных корабля типа «Ост-Индской компании», десять брандеров и еще пять транспортных кораблей с полком морской пехоты, пока еще называвшийся егерями. Почему-то именно брандерам уделялось особое внимание при подготовке к походу, так было прописано в пространной записке, что Бредаль получил еще две недели назад.
При том, кораблей могло быть и больше — два линкора получили сильные поломки и были вынуждены пристать к берегу. Один получил повреждения у берегов Франции и был сразу же арестован, другой дошел до Гибралтара, и стал там на ремонт, за который Адмиралтейств-коллегии придется сильно раскошелится, англичане выставили счет по стоимости нового корабля.
К юго-западному основанию полуострова Пелопоннес объединенный русский флот подошел к 25 мая 1749 года и встретил там своих османских визави.
Турки не торопились начать действия, они не ожидали увидеть столь внушительные силы русских, по их данным, которые скоро передали французы, русский флот должен был быть меньше на четыре линейных корабля и целых восемь фрегатов. Французские доброжелатели не учли в своих сообщениях то, что часть русских кораблей уже давно находилась на Мальте, а часть курсировала с визитами в итальянские порты.
Битва началась с атаки эскадры вице-адмирала Бредаля. Его флагман «Рюрик» пошел на сближение к турецким линейным кораблям, и, проходя на полных парусах, открыл огонь с правого борта. Несколько попаданий замедлили турецкий корабль, а следовавшие следом за своим флагманом, русские фрегаты стали поочередно расстреливать отставший от основного флота неприятельский корабль. Уже через двадцать минут такого избиения, и первый вражеский вымпел накренился и стал стремительно тонуть.
— Молодец, Петр Петрович, — восхитился Михаил Михайлович Голицын.
Несмотря на некоторые сложности со здоровьем, Голицын лично возглавил поход, но при этом Президенту Адмиралтейств-коллегии хватило разума слушать других и не навязывать свои решения, так как он был отличным администратором, но меньше флотоводцем.
— Бредаль сильно удалился от основного флота, — напротив, сокрушался стоящий рядом с командующим его адъютант.
Между тем флоты сближались и, если русские корабли шли линейно, но турецкие корабли бросились на малую эскадру Бредаля гурьбой. Михаил Михайлович и сам понял, что преимущество у флота противника, а приманка из мальтийских практикантов Бредаля не выйдет без боя и попадет мясорубку, скорее жертвуя собой.
Так и вышло, сразу два корабля неприятеля, оба линкоры, зажали в клещи флагман Бредаля и начали сцепку для абордажа. На помощь «Рюрику» устремились два фрегата, которые сходу обстреляли турок, однако схватка уже шла на борту флагмана и русские проигрывали.
— Брандеры пускайте! — прокричал Голицын и закашлялся.