РазNообразный Наполеон

Кто там раньше создавал «черную» легенду о Наполеоне? Да они просто дети! Против императора единым фронтом выступили борцы с расизмом, феминистки, пацифисты…

«…Легион врагов… столь же решительных, как европейская коалиция при Ватерлоо…» – отмечала газета Le Parisien.

О, как они хотели устроить Наполеону еще одно Ватерлоо!

За императора заступились историки. Один из них, Тьерри Ленц, так и назвал свою опубликованную в 2021-м книгу – «За Наполеона». Ленц подчеркивал наиважнейшую вещь. Задача историков, вообще-то, не защищать, а изучать, но в данном случае речь уже идет о национальной истории. Ее как минимум стоит сохранять.

«Люди прекрасно знают, что он восстановил рабство, – писал Ленц, – но разве можно свести Наполеона только к этому?»

Очень даже можно, как выяснилось. Из всех обвинений, которые выдвинули против Наполеона спустя двести лет после его смерти, самое страшное (и самое громкое) – в расизме. Стоит ли объяснять почему?

Оправдать Наполеона здесь вряд ли получится. Он действительно восстановил рабство в колониях. Только он наверняка даже не задумывался о том, к каким роковым последствиям для него это приведет. «Расовыми проблемами» он занимался примерно месяц. Решал практическую задачу. Сахар тогда – как нефть сегодня. По сугубо экономическим причинам Наполеон решил, что иметь дело с рабовладельцами надежнее.

Слабое оправдание? Наверное. Только даже при огромном желании нельзя найти в поведении Наполеона бытового расизма. И почему для его ярых критиков двести лет он был просто «убийцей» и «деспотом», а совсем недавно превратился еще и в «расиста»? Почему именно сейчас он стал едва ли не главным «сексистом» в истории?

Есть очень простой ответ на эти вопросы. Потому что он – Наполеон. Он сделал столько хорошего и плохого, что составить суждение о нем на основании пары-тройки фактов не составит особого труда. Потому что сам он больше и богаче, чем любая легенда о нем. Хоть «черная», хоть «золотая». Потому что даже то, что со стороны выглядит полным абсурдом, вдруг может засверкать золотым, поразить черным и бог знает чем еще.

Одна из «юбилейных историй». Поразительная. Апофеоз!

В рамках приуроченных к юбилею мероприятий Музей армии организовал выставку современного искусства под названием «Наполеон? Еще!» (Napoleon? Encore!) Помимо всего прочего, на ней еще была работа скульптора-акциониста Паскаля Конвера Memento Marengo («Вспомни о Маренго»). Об одном из самых знаменитых сражений Наполеона Бонапарта скульптор предложил вспомнить так.

Прямо над саркофагом Наполеона была подвешена сделанная из пластика 3D-копия скелета любимого коня Наполеона, Маренго (Тюлар, правда, утверждает, что Маренго вовсе не был его любимцем). Еще на стадии обсуждения идеи арт-инсталляции разразился грандиозный скандал. Французы в соцсетях в выражениях не стеснялись: «Что они курили?», «Конь в инвалидах, осел в Елисейском дворце!», «Это шутка?»…

Нет, не шутка. Историки, во всяком случае, отнеслись к происходящему очень даже серьезно. Уже упоминавшийся Тьерри Ленц написал: «Вопрос заключается не в том, нравится нам это или нет, а в том, должны ли мы уважать национальный некрополь в Соборе инвалидов». Пьер Бранда развивал ту же мысль: «От возвышенного до смешного один шаг. С пластмассовым скелетом лошади Маренго, инсталлированным скульптором Паскалем Конвером не только над гробницей императора, но и рядом с могилами Фоша и Вобана, речь идет уже не о смехе, но о шокирующем гротеске. Невозможно все это оправдать современным искусством…»

Спор сразу получился каким-то совсем не искусствоведческим. Хотя те, кто хотел, вдоволь отшутились над тем, что и два столетия спустя Наполеон ухитряется «ограничивать свободу творчества». Паскаль Конвер заявил, что его идея заключалась лишь в том, чтобы очеловечить «всадника» (то есть Наполеона) и «пространство». Вполне возможно, именно этого он и хотел. Он художник и имеет полное право видеть так, как видит. Искусство может – и даже должно – провоцировать.

Дело-то было совсем в другом. Память о Наполеоне – вещь для французов болезненная. В тот год, в той ситуации – особенно болезненная. И искусство сразу перевели и в историю, и, разумеется, в политику. Сам художник, кстати, тоже очень быстро сориентировался.

В большом интервью, за неделю до юбилея, Конвер заявил: «Двухсотлетие Наполеона разбудило старых демонов нации, разделенной на почитателей и хулителей Наполеона, а краеугольным камнем этого конфликта на сей раз стал вопрос о восстановлении рабства Наполеоном в 1802 году». Всего несколько месяцев назад он говорил, что вообще не разбирается в наполеоновской эпохе! Так хорошо разобрался, что интервью дал Le Nouvel Observateur (L’OBs). Популярному еженедельнику социал-демократического направления. Когда левые были за Наполеона? А сейчас у них есть новое оружие против императора.

L’OBs c большой радостью оседлал коня из пластика. Главный материал номера начинался со слов: «Разве это неуважительно, разместить кости над костями?» Сколько сарказма, сколько выпадов в адрес «старой гвардии», которая «перешла в наступление»! Это не страшно, но вот что показательно. Знаете, какие ссылки дает еженедельник во вставках «Что почитать?» в интервью Конвера? «Наполеон и восстановление рабства», «Наполеон – расист?»…

L’OBs ответила главный редактор Histoire Magazine Сильви Дюто: «…Речь идет не о художнике, а о том, кто заказал ему эту работу для данного места и времени. Сомнительна символика не объекта, а принципа. Это забвение исторического персонажа, который, в этой странной взаимосвязи с предметом современного искусства, лишается своего сакрального и исторического измерения, становясь простым предметом искусства. Речь идет о том, чтобы стереть человека, стереть Наполеона, стереть Историю».

Нет, журналисты не зря назвали эту историю «вторым Маренго». Помните, битву Наполеон почти проиграл, лишь приход генерал Дезе изменил все. А кто может помочь императору сегодня? Президент?

С начала 2021 года Франция в ожидании. Страсти кипят, Макрон – молчит. Спекуляций хватает. Он не захочет рисковать в предвыборный год! Он сделает как Ширак! Проигнорирует мероприятия. Но Ширак – не президент Ширак, а Жак Ширак – не любил Наполеона. Как поступит Макрон?