А в одном из интервью во Франции д’Эстен завил, что книгу он написал «от скуки». Скука, конечно, стимул мощный. Однако что-то же сподвигло президента заняться темой Наполеона? Критики считают, что он хотел представить миру свой «идеал императора». Пацифиста и европейца. А кто-то полагает, что д’Эстен
Где здесь истина? Не так уж и важно. По-настоящему важно лишь то, что президентство д’Эстена – некая точка отсчета. Политики начинают говорить о Наполеоне крайне
На посту президента д’Эстена сменяет Франсуа Миттеран. Социалист, убежденный республиканец. Уж он-то обязан высказаться со всей определенностью! Нет.
Миттеран и человек умный, и политик на редкость одаренный. Каким-то удивительным образом ему удалось быть и противником, и последователем де Голля. Он объединялся с коммунистами в тактических целях и при этом говорил соратникам: «Однажды французы поблагодарят меня за то, что я избавил их от коммунистической партии». Немного похоже на «бонапартизм» в его классическом понимании, не так ли?
О самом Бонапарте Миттеран предпочитал просто не вспоминать. Он вообще по возможности дистанцировался от «исторических параллелей». И тем не менее сам сравнений с Наполеоном не избежал! А придуманная французским актером Патриком Себастьеном сценка «Миттеран и Наполеон» стала мегапопулярной.
Совсем кратко. Миттеран там выполняет некую волю императора, перестраивает Париж. Над знаменитой пирамидой перед Лувром французы много и охотно смеялись, а ведь инициатором ее сооружения был именно Миттеран. Как здесь не связать Миттерана с Наполеоном? Да, еще шляпа! Мягкие черные шляпы Миттерана для его поклонников почти то же самое, что наполеоновские двууголки для «бонапартистов». Правда, на аукционах стоят значительно дешевле.
Стоит признать, что и правоцентристу д’Эстену, и социалисту Миттерану в известном смысле повезло. На период их президентств не выпали «большие наполеоновские юбилеи». Когда нужно делать или не делать, говорить или недоговаривать. А вот их преемникам, Жаку Шираку (1995–2007), Николя Саркози (2007–2012) и Франсуа Олланду (2012–2017) пришлось пройти суровые «испытания торжествами».
И какими! Даты – одна грандиознее другой. Юбилеев – на пятнадцать лет! Подарок для историка. Ничто не позволяет оценить состояние «наполеоновской легенды» так хорошо, как взгляд на торжества со стороны. Но, прежде, чем посмотреть, стоит немного поговорить. О ситуации. О том,
В 2000 году, по результатам опроса, проведенного по инициативе очень авторитетного журнала L’Histoire («История»), Наполеон в списке великих деятелей Франции занимает второе место. На первом – де Голль. Видимо, пора принять как данность. Не де Голля, а тот факт, что лидером Наполеон, скорее всего, уже никогда не будет. И речь мы пока ведем не о сегодняшнем дне, а о том, как воспринимали императора на рубеже веков.
В культуре он по-прежнему необыкновенно популярен. Здесь де Голлю до него как до Луны. Не будем обижать генерала. Просто как персонаж Наполеон значительно
К началу XXI века уже было ясно, что «черная» легенда работает более эффективно, чем «золотая». Да и где там она, «золотая»? Другие времена, другие люди. Сколько поколений сменилось уже после 1968 года? Сколько появилось тех, кто считает, что Наполеоном нельзя гордиться? Тех, для кого определения «деспот» и «убийца» просты и понятны и на этом уровне «понимания» они и предпочитают оставаться? Ни шагу в сторону! Таких много, очень много.
Совсем скоро произойдет нечто невероятное. К Наполеону будут лучше относиться
Де Голль и Помпиду тоже были республиканцами, но они как-то находили
Итак, тяжкое испытание для республиканских лидеров – как отмечать двухсотлетие создания
Президент Франции – Жак Ширак. Совсем не поклонник Наполеона, предпочитал не говорить о нем. Пришлось. Учитывая общественные настроения, Ширак поступает мудро. Называет наполеоновский «Гражданский кодекс» «актом рождения современной Франции». Не придерешься. «Отец» не Наполеон, как у Помпиду, а кодекс. Логика есть.
А то, что премьер-министр в правительстве Ширака Доминик де Вильпен автор нескольких книг о Наполеоне, – просто совпадение. Случайное? Сами решайте. Когда де Вильпена спросили, кого он считает моделью для подражания, он назвал три имени. Среди них – графа де Лабедуайера. Адъютанта Наполеона, расстрелянного после «Ста дней» за «измену» королю Людовику XVIII. Такой выбор многое говорит о де Вильпене.
Премьер Ширака тоже не может не учитывать политическую конъюнктуру. Считается, что именно де Вильпен поспособствовал тому, чтобы мероприятия, связанные с двухсотлетием Империи, получили некий «размах». Ширак хотел чего-то более скромного. Однако «праздники» не закончились, и дальше де Вильпен вел себя в строгом соответствии с «линией партии». Происходило же нечто фантасмагорическое.
Империя империей, а что делать с юбилеями знаменитых сражений? Им ведь тоже по двести лет. Идут подряд, практически нон-стоп.
Октябрь 2005-го. Трафальгар. Отмечают, в грандиозных масштабах, англичане. Кто же еще? В присутствии королевы Елизаветы II. Французы присылают делегацию! И даже авианосец «Шарль де Голль»! Жаль, что мы не узнаем, как бы отнесся к такому мероприятию сам де Голль.
От одного юбилея до другого – всего ничего. 2 декабря 2005-го – годовщина Аустерлица, самой славной победы Наполеона. Мероприятия проводит Чешская Республика. Из официальных представителей Франции – только министр обороны. Президент уехал по делам в Африку, премьер… Тоже нашел дела поважнее.