Погружаюсь в чтение иллюстрированного еженедельника. Там сообщают, что лорд Тото Финч (см. вкладыш) сделал снимки (фото ниже) Самых Прелестных Ножек в Лос-Анджелесе, принадлежащих английской Светской Львице и (вот совпадение) близкой родственнице пэра-заводчика скаковых лошадей, а по совместительству – отца всем известных светских щеголей-близнецов (портрет на развороте).
(
Переключаюсь на рассказ, но бросаю чтение на самом интересном месте, поскольку никак не могу найти страницу XLVIIb, где рассказ должен продолжаться. Перехожу к идеям Рождественских Подарков. Автор статьи уверяет, что подарки должны отражать индивидуальность и в то же время быть уместными, красивыми, но практичными. Так почему бы не приобрести Набор туалетных принадлежностей с эмалевыми вставками за 94 фунта 16 шиллингов 4 пенса или Набор хрусталя, точную копию раннеанглийского сервиза, по умеренной цене 34 фунта 17 шиллингов 9 пенсов?
Действительно – почему?
Умиляет то, что далее автор напрямую обращается к Дарителям, Которые Ограничены в Средствах, хотя мои средства не подпадают даже под это определение. «Оригинальность подарка компенсирует его пустячную цену». Разве не обрадовались бы многие из моих друзей курсу процедур (шесть за пять гиней) в салоне красоты «Мадам Долли Варден»[26] на Пиккадилли?
Не могу представить ни как делаю такой подарок Жене Нашего Викария, ни тем более – ее реакцию на него и, как обычно, решаю ограничиться календарем за шиллинг и шесть пенсов с изображением горы Скафелл[27] на закате.
(И все же какое-то время тешу себя фантазией, что уверяю леди Б., будто от всей души дарю ей самый что ни на есть рождественский подарок: курс Упражнений для Снижения Веса и Массаж от Морщин.)
Прибытие в место назначения прерывает этот полет фантазии.
Вынуждена взять от вокзала такси, главным образом из-за хризантем (их не совсем сподручно везти с двумя чемоданами и манто на эскалаторе, к которому я все равно отношусь с опаской и неприязнью, да и, скорее всего, сойду с него Не С Той Ноги), но еще из-за того, что квартира Роуз расположена в модном районе – вдали от метро.
Дорогая Роуз встречает меня чрезвычайно тепло и очень признательна за хризантемы. Воздерживаюсь от упоминания инцидента с пожилым джентльменом.
Роуз советует сходить в «Селфриджес»[30]. Я отвергаю эту идею, но в конце концов иду туда, нахожу восхитительную, хотя и дорогую игрушечную оранжерею и сразу же непатриотично ее покупаю. Роберту решаю не говорить.
Выбираю подходящие дары для Роуз, Мадемуазель, Уильяма и Анжелы (они будут у нас гостить, так что подарки должны быть уровнем повыше, чем календари) и безделушки для остальных. Не могу выбрать между крошечным, почти до невидимости, блокнотом и очень красивой открыткой для Сисси Крэбб, но в конце концов выбираю блокнот, так как он поместится в обычный конверт.
Робин говорит, что надо непременно купить пластинку с песенкой «Из-за Иззи»[32] (
Робин и Вики очень трогательно радуются встрече друг с другом. Мадемуазель восклицает: «Ah, c’est gentil!»[33] – и достает носовой платок. Преувеличенная реакция, учитывая, что через полчаса она же приходит ко мне с жалобой: Р. и В. так расшумелись, что с потолка в детской сыплется штукатурка. Увещеваю шалунов успокоиться. В ответ они со второго этажа поют «Из-за Иззи». Расстраиваюсь, так как их пение служит лишним подтверждением печального факта: ни у той ни у другого нет и никогда не будет музыкального слуха.
В полчетвертого приезжают Уильям с Анжелой. Хотелось бы, чтобы чай подали раньше, но не хочу сердить слуг, так что сперва показываю гостям их комнаты, которые они уже не раз видели. Обсуждаем, что нового у родственников. Появляются Робин и Вики, по-прежнему поющие «Из-за Иззи». Анжела говорит, что они выросли. У нее на лице написано, что так отвратительно себя вести могут только дурно воспитанные дети. Она рассказывает, что недавно гостила у одной семьи, и, по ее словам, получается, что тамошние дети – необыкновенные чистюли и очаровательные умницы. И уж конечно – музыкально одарены и прекрасно играют на фортепиано.
(