– Нет, – покачал головой Эймюндюр. – А что? Они должны были у меня возникнуть?
– У меня такое впечатление, что по горячим следам расследование было проведено весьма поверхностно, и вывод о том, что девочка погибла по стечению обстоятельств, был сделан чересчур поспешно.
Чем больше деталей я обнаруживаю, тем больше у меня возникает сомнений. Какие у вас были отношения с Нанной? Вы испытывали привязанность друг к другу?
– Да какая там привязанность?.. Я бы так не сказал. У нас ведь была разница в возрасте… Да еще отец перевез меня в этот барак, даже не спросив, хочу ли я там жить. Моя мать умерла, мы остались без дома, вот и… Вы, конечно, меня простите, но я, вообще-то, не понимаю, почему я должен вам все это докладывать.
– А с вашей мачехой? Я имею в виду мать Нанны. С ней вы ладили?
– Ну да. Но мы с ней особо не виделись – в тот период меня и дома-то было не застать. Но обижать меня она не обижала.
– Должно быть, смерть дочери, да еще при таких обстоятельствах, стала для нее тяжелым ударом.
– А как вы думаете?
– Она не винила себя в том, что произошло? Не сокрушалась из-за того, что не уследила за дочерью? Или она обвиняла кого-то еще? Вы не помните? Как она отреагировала на случившееся?
– Ну, расстроилась, конечно, – ответил Эймюндюр. – А как иначе? Да и на их отношениях с моим отцом эта история сказалась. Вскоре он решил от нее съехать – ну и я вместе с ним, разумеется. С тех пор я не поддерживал с той женщиной никаких контактов. Несколько лет я работал за границей, а потом стал ходить в море.
– Я, вообще-то, хотел узнать, не высказывала ли мать Нанны претензий к следствию? – уточнил Конрауд. – Не выражала ли она сомнений относительно того, что смерть Нанны была случайной?
– Да вроде нет.
– А вы не помните, боялись ли кого-то дети на Скоулавёрдюхольте? Они вам ничего такого не рассказывали? Не говорили о ком-нибудь, кто внушал им страх?
– Ну… ходили всякие слухи, но не то чтобы они касались только Скоулавёрдюхольта. Таскались там… озабоченные, как их называли. Но их везде хватало.
– Вы имеете в виду мужчин, которых девочкам следовало остерегаться?
– Ну да… Погодите-ка – вы на извращенцев что ли намекаете?
– Например.
Эймюндюр только покачал головой.
– Вы не знаете, обращалась ли мать Нанны к экстрасенсам, после того как погибла девочка?
– К экстрасенсам? Да нет. Не помню такого. Может, и обращалась, но я об этом не слышал.