Реквием по мечте

Борис хотел сказать что-то еще, и даже успел открыть рот, когда лицо его скорежила мучительная гримаса. Причем так быстро, и настолько страшно, что девушки непроизвольно вздрогнули. А сам он, едва только пришел в себя, теперь уже не скрываясь, сжал жадр в ладони.

— У него сильный жар, — сообщила Даша некоторое время спустя, когда он то ли заснул, то ли ушел в забытье. — Горит как печка.

Все что мы могли для него сделать сейчас, так это увеличить темп. В надежде как можно быстрей добраться до поселения. Что совсем не означало — помощь в нем будет оказана. Я тяжело вздохнул. Гудрон если и был мне дорог меньше чем Грек, то ненамного. Несмотря на его язык, за который в первое время иногда так и подмывало дать ему в морду. И еще за едва ли не пренебрежительное ко мне отношение, хотя он с самого начала был моим наставником. Затем мне удалось понять, что за всей своей наносной циничностью, Борис — замечательный человек. Справедливый, надежный, и готовый в любую секунду прийти на помощь. И теперь все шло к тому, что вскоре мы лишимся и его.

— Янис, разбудишь всех через два часа, — сказал я Артемону, который успел немного поспать, и должен был дежурить первую треть ночи. — Нет у нас времени на отдых.

Пусть даже путешествовать по ночам — не для этой планеты. Днем мы с хищниками почти равны, и на открытой местности многих из них за счет оружия превосходим. Но не в темноте, когда их ночное зрение дает им явное преимущество. Тот же Гриша Сноуден, еще на Шахтах, когда я с ними со всеми едва только познакомился, однажды рассказывал.

— Я тогда не под Греком ходил, под Лёхой Бобром. Так вот, мы уже на подходе были. Вот оно, Стрелково, даже огни видать. А там кабак круглосуточный, выпивка, барышни… Оазис, словом. И ведь не совсем чтобы темнота вокруг. Ну мы и решили: прорвемся! Идем все такие настороже, никто слова не скажет, в два глаза смотрим, в оба уха слушаем. И тут как будто бы тень промелькнула. Кто? Что? Глядь, а Бобра уже и нет! Как будто никогда и не было. А у него у самого вес под центнер, к тому же рюкзак тяжеленный, плюс оружие.

— И что вы тогда сделали?

— А что мы еще могли сделать? Уселись посреди полянки вкруг, спиной друг другу, да так и просидели, пока не рассвело. Вот нисколько не вру, от Стрелково даже музыка доносилась. Полночи ее слушали. Такая вот у нас получилась дискотека. Утром, конечно же, попытались Бобра найти. Но куда там! Вот его оружие, вот его рюкзак, а от него самого хотя бы кровинка осталась. Был человек, и нету.

— И что, никто бы не пришел на помощь, если бы вы пальнули несколько раз? Ведь точно в Стрелково услышали бы.

— Услышали бы, будь уверен, куда бы они делись? А толку-то? Кто же в здравом уме в темноту полезет?

И все-таки выхода у нас нет: возможно, те несколько часов, на которые мы задержимся, будут стоить Гудрону жизни. За день мы устали настолько, что к вечеру начали заплетаться ноги. Всем необходимо отдохнуть, потому что завтра предстоит не менее тяжелый день. Когда-нибудь потом, когда окажемся в безопасности, мы обязательно и отдохнем, и выспимся. И тогда станем себя спрашивать: все ли сделали для того чтобы его спасти? Заодно пряча друг от друга глаза. Да, вымотались, да, путешествовать по ночам попахивает суицидом. Но прятать все равно будем. И еще потеряем друг к другу доверие, поскольку на его месте мог быть любой из нас.

Янис разбудил меня куда раньше назначенного срока.

— Что-то случилось? — стрелки на циферблате упрямо указывали, что не прошло и часа.

— Стрельбу слышал. И еще, по-моему, чьи-то вопли.

— Направление?

— Со стороны леса. Но не уверен.

Тому что Янис не смог точно указать направление, причины имеются веские. Здесь, на побережье, сторону, откуда доносятся звуки, бывает, определить попросту невозможно, много раз успели уже убедиться. Раздастся какой-нибудь треск, как от сухого дерева, и приходит он от моря. Ну нечему там трещать, но ведь и уши обманывать не должны. Акустические аномалии какие-то. С другой стороны, почему бы и нет, после того как мы несколько раз наблюдали порталы?

Размышляя, я напряженно прислушивался. Заодно решая — стоит ли будить остальных? Предстоял тяжелый путь, и каждая лишняя минута отдыха давала чуточку энергии, которая понадобится обязательно. Будь опасность явной, Янис давно бы уже всех разбудил. Но таковой ее не было, и потому он принял правильное решение, подняв меня. Затем посмотрел на Гудрона: как он? Судя по шумному дыханию, хриплому и неритмичному, чуда не произошло: лучше ему не стало. Но он все еще жив, что давало нам шансы. Его дыхание было единственным, что мне удалось расслышать. Помимо шума от близкого леса, где легкий ветерок шевелил верхушки деревьев. Странно было находиться на берегу моря, и не слышать прибоя. Хотя вот оно, рядом, и на его ровной как зеркало поверхности, отражается звёздное небо. Пора бы уже и привыкнуть, но я, выросший на берегу моря на Земле, всё не мог.

— Янис, поспи часок, мне теперь не уснуть.

Мы не полезем в темноту, неизвестно куда, и неизвестно зачем, вы уж нас там простите.