Был особенно тяжелый день, один из тех, когда напряжение всех душевных сил доходит до такой степени, что в самый разгар боя неожиданно и невыносимо хочется спать. После двух утренних атак в полдень последовала третья. В обращенной к немцам части двора высилось небольшое полуразрушенное складское здание. Было оно построено прочно, с толстыми стенами и глубоко уходившим в землю подвалом. Среди остальных зданий, занимаемых Сабуровым, оно стояло особняком, немного впереди и на отлете. Именно сюда и направили немцы свою атаку в третий раз.
Когда одному танку удалось подойти вплотную к складу и он, прикрывшись его стеной от огня артиллерии, стал стрелять из пушки прямо внутрь, немецкие автоматчики забрались через проломы, и через несколько минут там прозвучал последний выстрел. Первое желание Сабурова было попытаться тут же, среди белого дня, отбить склад. Но он сдержал себя и принял трезвое решение: сосредоточить весь огонь позади склада, не давая немцам до темноты втянуться туда крупными силами, а контратаку произвести с темнотой, когда решимость и привычка к ночным действиям возместят ему недостаток людей.
Бабченко, которому он доложил по телефону о потере склада, ничего не ответил по существу, но долго и злобно ругался и в заключение сказал, что придет сам. Сабуров предчувствовал столкновение, и его опасения оправдались. Бабченко, согнувшись, влез в блиндаж, злой, потный, с головы до ног забрызганный грязью.
– Ишь забрался, – проворчал Бабченко. – Сколько метров над головой?
– Три.
– Ты бы еще глубже залез.
– А мне глубже не надо. И так не пробьет.
– Залез в землю, как крот, – съязвил Бабченко.
В сущности, он ничего не мог возразить. Сабуров копал этот блиндаж не специально, а лишь расширил старый туннель, и то, что блиндаж его был глубок и не боялся даже прямых попаданий, было только хорошо. Но немцы только что захватили склад, и Бабченко хотелось сорвать зло на комбате.
– Закопался, – повторил он.
Сабуров был зол, устал и не меньше, чем Бабченко, расстроен потерей склада. Он знал, что до самой ночи – до тех пор, пока не удастся отбить склад обратно, – эта мысль, как заноза, будет мучить его, и поэтому в ответ на слово «закопался» сказал с вызовом:
– Что, товарищ подполковник, прикажете командный пункт наверх перенести?
– Нет, – отрезал Бабченко, почувствовав в словах Сабурова иронию. – Склад отдавать не надо было, вот что.
Сабуров молчал. Он ждал продолжения.
– Что думаешь делать?
Сабуров доложил свой план ночной контратаки.
– Что же, – сказал Бабченко, посмотрев на часы, – сейчас четырнадцать. Значит, так и будут они до темноты там сидеть? Ты приказ читал, что ни шагу назад, а? Или, может быть, ты с приказом не согласен?
– В восемнадцать я начну атаку, – стараясь сдержаться, сказал Сабуров, – а в девятнадцать склад будет у меня.
– Ты мне это не говори. Ты приказ читал, что ни шагу назад?
– Да.