Хозяйка тихонько перекрестилась, нагнувшись над столом.
Пан Кшемневский, в качестве светского молодого человека, завел разговор о литературе.
– Я на днях прочел Толстого «Хозяин и работник». Прекрасный слог!
– А, «Хозяин и работник»! – подхватил старый акцизный. – Я эту вещь тоже читал. И представьте себе: ведь я как раз собирался на ту же тему рассказ писать! Да вот, пока собирался, Толстой взял да и написал! Хе-хе!
– Что же, тема интересная! – притворился хозяин, будто тоже читал.
– Мало того, что интересная, – наставительно начал акцизный. – Это прямо животрепещущий вопрос. Ежегодно десятки человек у нас замерзают от бездорожья. Вех, и то ставить не хотят. Это все наше русское «авось». Слава Богу, что, наконец, хоть Толстой принялся за это дело…
Все серьезно помолчали.
– Толстой прекрасно пишет, – одобрил Кшемневский, – только, по-моему, он везде немножко преувеличивает. И «Анна Каренина» ужасно преувеличена, и «Война и мир» преувеличена.
– Скажите, монсье Кшемневский, – томно спросила докторша, – Анна Каренина блондинка была или брюнетка?
– Наверное, брунетка. В блондинках всего много ангельского, а в брунетках больше земного.
Хозяйка восторженно смотрела на красноречивого гостя своими испуганными детскими глазами и, то краснея, то бледнея, полуоткрывала рот, точно хотела у него спросить что-то и не смела.
– У нас в клубе очень порядочная библиотека, – вставил смотритель. – Дочка брала Грибоедова читать.
– Скажите, пожалуйста, господин Кшемневский, – решилась вдруг Серафима Андреевна, – есть в клубной библиотеке писатель Тургенев?
– О, да, наверное, есть.
– Вы простите, – уже смелее продолжала хозяйка, – я хотела вас попросить – принесите мне когда-нибудь какой-нибудь роман писателя Тургенева. Я давно мужа прошу, да он все забывает. Ему ведь и некогда, – поспешно прибавила она, боясь, чтобы не подумали, что она осуждает мужа. – Он, говорят, про любовь пишет очень интересно. Я никогда про любовь не читала. Где ж мне! Я шестнадцати лет уж замужем была…
– С большим удовольствием принесу.
– Мерси! Только не теперь. Лучше весною. Теперь мне некогда. У меня маленький…
Вошла нянька, неся жареного поросенка. За ней девка с блюдом цыплят под белым соусом.
– С кашей и с белыми грибочками, – умиленно улыбался хозяин, желая вызвать такую же улыбку на лице почетного гостя.
И гость улыбался, заранее шевеля челюстями, как вдруг с противоположного конца стола раздался тоненький, безнадежно-тоскливый голосок:
ebooksa