Ну-с, отправился я домой. Прихожу, а меня Белов ждет.
– Вас, – говорит, – два раза какой-то татарин спрашивал. Кушка, что ли.
Кушку я знал. Из наших рабочих, довольно видный.
– Чего бы ему от меня понадобилось?
Рассказал Белову все наши дела и приключения. Он план одобрил, обещал вечером и сам прийти, и за лесничим сбегать.
Только что подзакусили – приходит татарин. И сразу:
– Нехорошо, – говорит. – Ты, – говорит, – нас обманул.
– Когда? Что?
– Сам знаешь. Когда в Селябу за мясом ездил.
Селябой сибиряки Челябинск зовут.
В начале зимы ездил я в Челябинск, привез для рабочих несколько мороженых туш, их в снег зарыли. И тогда еще татары волновались – татарское ли я мясо привез, то есть по ритуалу ли убой произведен. Специально пришлось нарочного посылать за документом.
– Как же я вас, – спрашиваю, – надул? И о чем ты говоришь?
– А о том, что мясо из Селябы привез нечистое.
– Да ведь я вам, дуракам, документ показывал!
– Это ты нас обманул.
– Да с чего вы взяли? Ведь уж тому два месяца. Два месяца молчали, а теперь вдруг.
– Молчали, потому что не знали. А теперь нас Аллах за нечистое мясо наказывает. На детей мор послал, и в директорском доме голландец чудит. Теперь из-за тебя всем нам погибать надо.
Час от часу не легче!
Ну, я, конечно, объяснил татарину, что он дурак. Да разве этот народ чему-нибудь поверит.
Настроение создавалось пренеприятное.