Взлетевшие от его крика проснувшиеся вороны с карканьем сбросили на горбившегося и тайно похихикивавшего Секретарева несколько обломленных сучьев.
— Зачем же-с так строго? — счел долгом, как бы робея, возразить он.
— Есть и блондиночки — они так приятно потеют-с — потом покрываются, потом, — пояснил он.
— И еще сто раз умирать, — взвопил Секретарев на манер трагика в короле Лире.
— Проносить повсюду заскорузлую чешую грехов на себе.
— Есть жгучие брюнеточки, — с аппетитом щебетал Секретарев.
— И здесь ничего не узнаешь. Все мерзость одна! Толстолобые «химики» все пытаются измерить циркулем, саженью и сантиметром… Плевое дело.
— А знаете, я вспотел, — вдруг радостно объявил Секретарев.
— Ну, хвастайтесь.
— Право, вспотел — вот посмотрите!
— Это у вас просто испарина, собственно говоря, могильная гниль, — спокойно констатировал Скрипицын, пощупав голую кисть Секретарева. — Тоже нашли чем хвастаться!
— Я… я ведь свеженький в сравнении с вами, — погрозил пальчиком Секретарев. — Вот у меня даже волосики еще есть, я их сегодня набриолинил. Вот посмотрите, — и он суетно снял со своего голого черепа цилиндр… — Этой весной я еще распространял запах…
— Ну хорошо, поторопимся на заседание.
— Тьфу, тьфу, — отплевывался старый скелетик, остановившись перед широкой лестницей, по обеим сторонам убранной зеленью. На стенах были наклеены большие афиши кинематографа «Уютный уголок», в которых стояло:
«Разбитая Ваза, шикарная драма по изв. стихотворению великого г. Апухтина[20].
Адски хорошенькая!!!
Пикантная миниатюрка».
Старый скелетик повертывал свой голый, непокрытый шляпой череп с глубокими черно-коричневыми впадинами вместо глаз, то на одну афишу, то на другую. Одет он был в старинную зеленую накидку с рукавами и пелеринкой. В позеленевших костяшках рук он крепко держал облезлую трость с испорченным компасом, вправленным в набалдашник, и любил разговаривать только с самим собою, при случае вслух.
— Тьфу, тьфу! Весьма немиловидное помещение, иного не могли приискать! Тьфу…
— Все мы здесь были, высокочтимый г. букинист, — пророкотал пессимистическим басом высокий скелет в клетчатом пальто в обтяжку, галстухом, повязанным артистическим бантом и в широкополой шляпе, неожиданно появившись в вестибюле и прочно прикрывая за собою дверь в сени.
ebooksa