Мкизе побежал между хижинами, слыша за спиной топот преследователей. Он ворвался в ближайшую халупу, сооруженную из ящиков, быстро закрыл за собой полог из мешковины. Замер, ожидая испуганных криков хозяев. Но хижина была пуста. Рядом зазвучали голоса.
— Некуда ему деваться, — сказал кто-то властным топом. — Он здесь. Передайте по цепи: не выпускать ни одного!
— Я сразу узнал его, — говорил другой голос. — Это он.
Они скрылись за соседними хижинами.
Кольцо вокруг Мкизе сжималось. Они обыскивают дом за домом и рано или поздно доберутся до него.
Мкизе вышел из хижины. Озираясь, направился к воротам, из которых только что смотрел на полицейских. Сжав челюсти, он прошел в калитку. Одним взглядом охватил Мкизе переулок и ближайших к нему врагов. Полицейские-африканцы вытянулись цепочкой. Офицеры маячили вдали. Мкизе вынул пистолет, пошел на агента в черном берете. В цепи раздались тревожные крики.
Словно стая павианов от пантеры, метнулись от Мкизе полицейские. Они бежали за ним на расстоянии. Генри был хорошим бегуном, когда-то в школе занимал первое место. Он нырнул под проволочную изгородь, окружавшую локацию, и кинулся через поле к шоссе. Сзади захлопали выстрелы. Где-то высоко и сбоку пронизывали сизый сумрак утра пули. По дороге шла машина. Шофер заметил беглеца и, когда Генри оказался рядом, притормозил. Мкизе ухватился за борт, больно ударившись коленом, перевалился в кузов. Сел, отдышался. Представил себе, как беснуется сейчас Сарон Нунн, и усмехнулся. Теперь он, Генри Мкизе, предупредит Комитет действия. Место доставки оружия будет изменено.
Майор Ганс Краммер, как всегда аккуратный и подтянутый, ходил по кабинету, стараясь не обнаруживать душившую его ярость. Только шрам на правой скуле его покраснел, что было признаком душевного волнения. С тех пор как был застрелен его зять Вильям Гендерсон, он сильно изменился: разражался иногда вспышками неудержимого гнева. Сотрудники говорили, что Краммер любил Вилли и что тот погиб при таинственных обстоятельствах от руки террориста.
Иногда Краммер останавливался, и взгляд его гвоздем впивался в Сарона Нунна.
— И в бумагах, похищенных Мкизе, говорилось, что нам известно место доставки их груза?
— Да, — тихо ответил Нунн.
— Ничего не скажешь, этот Мкизе — хитрый малый, не то что мои сотрудники.
Краммер резко повернулся на каблуках.
— Вот что: их загранбюро теперь, по крайней мере временно, отменит операцию. У вас есть какие-нибудь соображения на этот счет? Ведь именно по вашей милости мы выпустили их из рук.
— Я бы попросил вас послать нашего человека в Найсал, где находится загранбюро этого Африканского общества.
— У нас там есть уже человек.
— Надо послать опытного сотрудника. Он связался бы там с нашими людьми, заслал бы кого-нибудь в загранбюро. Прошу направить меня.
— Вас многие знают. А не послать ли нам Труззела?
Сарон Нунн представил себе белые брови и совершенно белые ресницы долговязого Труззела и почему-то рассердился.
— Я мог бы отлично это сделать.