– Покорнейше прошу прощения за то, что вы стали свидетелем этой безобразной сцены. Виолетта иногда подменяет понятия на те, что ближе ей. Я вас обязан проводить – уже поздно! – и Володя взял Люсю под локоть и они поспешили закончить прерванное свидание не здесь, а в более приятном месте, там, где оно началось. Поймав такси, они доехали за 10 минут до общежития, до закрытия которого оставались считанные минуты, а баба Зина уже дежурила на крыльце. Очень уж она прониклась симпатией к этой отважной и неунывающей девчушке.
Володя на прощание заглянул в глаза, глубокие как океан и синие, как безоблачное украинское небо с надеждой, и тихо произнёс:
– Смею верить, что я вас увижу снова!? – то ли вопросительно, то ли утвердительно сказал Владимир, и его пылкое, учащённое дыхание приблизилось к её губам. Люся задорно улыбнулась, увернулась от поцелуя и исчезла в подъезде, следом зашаркала вахтёрша, бормоча что – то себе под нос. Люсе же она произнесла похвальную речь:
– Молодец, девка! Уважаю! И пришла как надо и марку держишь. А то, ишь ты, прыткий какой....
Баба Зина многозначительно посмотрела на зардевшуюся девушку, одобрительно хлопнув её чуть ниже спины:
– Марш, в свою комнату, живо! А кавалер – то, видный какой, и постарше будет, ветер в голове подвыветрился, поди, уж. А ты, Люд, спрашивала, не женат часом кавалер – то твой? – но Люся уже не слушала, она бежала с большущим букетом и заветным конвертом вверх по лестнице к девчонкам. Они ждут не дождутся подробного рассказа о первом Люськином свидании в жизни. Не успев переступить порог своей квартиры, на Володю налетел ураган ругательств и оскорблений. Виолетта была похожа на разъярённую тигрицу, которую поймали в сеть охотники. Она металась по холлу и была в неадекватном состоянии.
– Я устрою этой маленькой дряни! Кто она, слышишь, отвечай? – и она в припадке ревности влепила Володе пощёчину, что было сил. Истерику женщины было не остановить. Он молчал, ему было жалко её, мужчина понимал чувства Виолетты, но что он мог сделать?
– Как ты можешь? Этим ты отблагодарил меня за всё, что я для тебя сделала? Вытащила из грязи, пьянства и забытья? Выбила тебе работу в газете, квартиру! Папочка мой – пожалуйста! – женщина стала колотить своими кулачками по груди Владимира, зашлась в рыданиях и упала на колени, обхватив голову руками.
– Успокойся, Виола. Я никогда не хотел обидеть тебя. Я признателен тебе буду всю жизнь. Если тебе это важно, вот ключи – от квартиры, от ателье, ключи от сердца, извини, отдать не могу. Я ухожу.
– Вальдемар! Милый, не уходи, умоляю! – она ползала на коленях по коридору за человеком, без которого не представляла свою жизнь, хваталась за брючину, падала в изнеможении. Он был не преклонен. Он никогда не любил её, и несчастной женщине было это всегда известно, но надежда изменить его отношение к ней в обмен на заботу, опеку, внимание, помогала жить.
– Не ищи со мной встреч! Из газеты не уйду – эту работу мне дали друзья, а не ты. Я молчу о том, что квартиру мне дало государство за вклад в победу ценой того, что я инвалид, твой отец лишь ускорил процесс. Для тебя, я вижу, материальные блага важнее человеческих чувств?! – он побросал небрежно вещи в походный чемодан, аккуратно сложил в другой фотоаппараты, осветительную технику, кинокамеру.
– Это потому, что я старше тебя? А она молодая. Тебе нужны дети, да? А я никогда тебе этого не дам, не могу! Сволочь! Ненавижу! – Виолетта убивалась в бессилии, но вдруг подскочила как умалишённая, влетела в ванную и выскочила с " опасной " бритвой в руке, прижав её к венам на другой. Глаза блестели адским огоньком.
– Если уйдёшь, я жить не буду! Давай, проваливай! Вальдемар, ты никогда не простишь этого себе, – и Виолетта истошно засмеялась, полоснув лезвием по руке. Мощная струя крови фонтаном брызнула ей в лицо и в мгновение залила всю одежду. Она моментально осунулась, затихла и побелела, как полотно, жизнь покидала женщину – ураган.
Ярский видел всякое на войне, в лазарете насмотрелся на ранения и пострашнее этого, но, чтоб человек, близкий и дорогой, решил расстаться с жизнью! Он оцепенел…
Разум быстро возобладал над эмоциями, Володя сориентировался в момент, разорванной простынёй замотал туго запястья, хотя одной рабочей рукой быстро это сделать было не просто. Но за несколько лет он уже навострился, зубы и рот вполне заменяли правую руку. Знакомый доктор примчался уже через 15 минут. Решено было перевозить Виолетту в больницу под капельницу, под другим именем, чтоб не афишировать. Отец её, генерал – лейтенант Советской Армии – известная личность в Киеве. Жизнь женщины была в большой опасности! Вальдемар остаётся, он будет с ней рядом, пока Виоле не станет лучше. – А если не станет? – думал Володя, мучительно было представить, что он больше никогда не увидит Людмилу, но ещё более мучительно думать, что он подтолкнул к этому поступку обезумевшую от любви к нему женщину. – Что делать? – сердце колотилось, готово было выпрыгнуть наружу от безысходности и зашкаливающего через край волнения за чужую жизнь. Дежуривший в больнице в ту ночь доктор прервал размышления отчаявшегося и уставшего человека:
– Жизнь вашей жены в неопасности! Идите домой, поспите. Завтра днём приходите – увидите её. Не переживайте, всё что я сегодня видел – останется между нами. Тестю большой поклон! – и врач удалился в ординаторскую.
Володя выдохнул, чувство тревоги слегка отпустило, и он побрёл обратно домой. Она будет жить и это – главное! Придя в свою квартиру, не раздеваясь, упал в кровать и провалился в беспробудный сон.
Питер наши дни.
Жалобное мяуканье над самым ухом прогнало остатки сна. Лиза подскочила на кровати и попыталась продрать слипшиеся ото сна глаза. Подарок с улицы настойчиво тыкался носом, влажным и холодным, Лизке в лицо. Девушка не довольная такими ночными ласками, включила ночник и взглянула на часы. – Боже, 4. 30 утра, ещё спать и спать! – и она столкнула кошку с кровати. Но животное не унималось, сев у двери, продолжая свои пронзительные песнопения, режущие слух. Лизка неохотно поднялась с кровати и приоткрыла дверь в комнату, выпустив животное. Тут обоняние уловило запах гари, и только теперь она поняла тревожное поведение друга человека.
– Горим! – мелькнула первая мысль. Но в квартире стояла полная тишина и покой. В панике Лизка выскочила в коридор и хотела включить свет, но вспомнила слова электрика, что если почувствуете запах гари – может быть замыкание в проводке и лучше свет не включать, а наоборот выключить общий рубильник. Что она и сделала. Запах дыма и надвигающейся опасности заполнил всю квартиру. Ближайшая от неё комната Любки. – Наверное, опять спит, пьяная, всё хоть синим пламенем гори, – думала Лизка, роясь в вещах тёти Тони в поисках фонарика. Когда фонарик был найден, девушка в панике выбежала снова в коридор, и направила луч света в темноту, и ужаснулась – из – под двери Любки выбивался дым и струился вместе со сквозняком низом. Она прильнула к двери, там слышалось шуршание и треск. – Пожар! – тихо пролепетала сама себе Лизавета. Через мгновение она сама не узнала свой голос:
ebooksa