Экспресс следует в Будапешт

22
18
20
22
24
26
28
30

— Будет дипломатический скандал? Или серьезные международные осложнения? Ваша жена напишет письмо в ООН? — рассмеялся Мерфи.

Он почувствовал, что перед ним достойный противник. Такие с первого щелчка не сдаются. А времени мало, чертовски мало… Может быть, попробовать действовать напрямую?

— Послушайте, Гупперт, — полковник старался говорить как можно мягче. — Я не желаю вам зла. Вы мне даже нравитесь, и я готов вас выпустить сию же минуту. Но дело не в моих личных симпатиях. К сожалению, обстоятельства сложились так, что сейчас вы представляете для нас известный интерес. Нужно, чтобы вы оказали нам небольшую услугу. Мы — деловые люди и готовы щедро вознаградить вас за это.

Макс продолжал хранить молчание.

— Понимаете, выбор у вас очень ограничен. Вопрос стоит так: или вы окажете нам эту услугу, или же, — тут Мерфи сделал многозначительную паузу, — или мы будем вынуждены устранить вас. В первом случае прекрасное вознаграждение, переезд на постоянное жительство в Штаты вместе с женой — кажется, ее зовут Мицци, не так ли? — беззаботная веселая жизнь. Во втором случае… В общем, вы понимаете… Клянусь, я не стал бы долго раздумывать.

С минуту оба молчали.

— Вы упрямы, — снова заговорил полковник. — Это может вам дорого стоить. Будьте же разумнее. От вас требуется немногое. По возвращении из Венгрии вы должны выступить с разоблачениями народно-демократического режима. Голод, всеобщее недовольство, зверства коммунистов и всякое такое… Текст составим вместе.

Макс презрительно усмехнулся.

— Грубо работаете, мистер. Неужели вы думаете, что, сняв меня тайком с поезда, уже добились своего? Да ведь теперь все мои друзья наверняка знают, что я исчез. И легче легкого им будет доказать, что в Венгрии я даже и не бывал.

— Если вас только это смущает, то извольте… Взгляните!

Это была газета компартии Австрии — «Эстеррейхише Фольксштимме». Внизу страницы было обведено красным карандашом: «Среди делегатов, прибывших на конгресс, находится и представитель венских борцов за мир Макс Гупперт».

— Ну как?

Красное, потное лицо полковника сияло. Макс прищурил глаза:

— Ничего не выйдет! Там тоже не дураки. Быстро разберутся, что к чему, и вашему человеку — крышка.

Вместо ответа Мерфи кинул на стол две фотокарточки.

— Посмотрите.

На одной фотокарточке был он, Макс. А на другой… Что за наваждение! Этот американский офицер очень похож на него.

— Теперь понятно?

Конечно, Макс не мог знать всего. Но он понял, что вместо него в Венгрию уехал американский разведчик, который займется там грязными делами.

Лицо Макса побелело, как мел. В нем все кипело от ненависти.