Полицейский явно искал очередную жертву. Его взгляд с профессиональной пытливостью шарил по залу. «Чего доброго, еще ко мне придерется», — подумала Мицци. Она подошла к кассе, взяла билет и вышла на перрон.
Было еще только двенадцать. Ей пришлось ждать почти час. Но вот вдали, точно глазища чудовища, засверкали два ярких огня экспресса. Они быстро приближались. Раздались удары вокзального колокола. Постепенно замедляя ход, вагоны один за другим проплывали мимо Мицци. Наконец, поезд совсем остановился. Против нее оказался шестой вагон. Из него выскочил взлохмаченный краснолицый малый в роговых очках и с пачкой бумаг в руке. Он так спешил, что чуть не сбил с ног мужчину, стоявшего неподалеку от Мицци.
Они со злостью посмотрели друг на друга, но вместо того, чтобы поругаться, вдруг заулыбались.
— Томсон!
— Девис! О!
Оба заговорили по-английски. Мицци вдруг послышалось, будто краснолицый назвал фамилию Гупперта. Она стала прислушиваться, но почти ничего не поняла.
Но разговор шел действительно о Гупперте, так как его фамилия упоминалась несколько раз. Затем краснолицый, пожав руку своему собеседнику, снова понесся по перрону, озираясь по сторонам. Видимо, найдя то, что ему было нужно, он ринулся к двери со светящейся надписью «Телеграф».
Макс не приехал. Мицци обождала еще немного, а затем пошла домой. На сердце было тревожно. Почему говорили о Максе два иностранца? Неужели с ним что-нибудь случилось?
Так она и уснула, с тяжелым щемящим чувством.
Утром ее разбудил громкий стук. Накинув халат, она подошла к двери.
— Кто там?
— Скорей, — раздался голос Хора, — случилась беда!
У Мицци екнуло сердце. Вчерашний разговор на вокзале!..
Дрожащими руками она отперла дверь. Хор вошел в комнату и, даже не поздоровавшись, бросил на стол газету «Винер курир».
— На, читай, Мицци! Наш Макс арестован венграми!
Мицци схватила газету. «Сенсационный арест австрийского коммуниста Макса Гупперта венграми», кричал заголовок. Она быстро пробежала глазами текст.
— А это не ложь, Карл?
Хор горько усмехнулся.
— Я тоже так думал. Но об этом сообщается почти во всех газетах. Даже по радио передавали…
— Но… за что же его арестовали? — Мицци было трудно говорить. Она едва сдерживала рыдания: — Я… я ничего не понимаю. Что же делать?
ebooksa