— Ты, главное, не увлекайся всякими глупыми мыслями.
— Не волнуйся. Если честно, мне с ним почти все время до смерти скучно. — И тут она внезапно приняла решение: — Больше я не буду с ним видеться. Просто сегодня совсем неудобно было отказаться.
И в тот же вечер, когда она стояла у своей двери — талию ее обвивала рука Рэнди Кэмбелла, — Том и его единственный поцелуй для нее не существовали вовсе.
— Я так тебя люблю! — прошептал Рэнди. — Поцелуй меня еще раз.
Их холодные щеки и теплые губы встретились в морозной мгле, и, глядя на льдистую луну над его плечом, Энни поняла, что обязательно будет принадлежать ему; нагнув к себе его голову, она поцеловала его снова, трепеща.
— Когда же ты выйдешь за меня замуж? — шепнул он.
— А когда ты… мы сможем себе это позволить?
— Почему бы тебе не объявить о нашей помолвке? Знала бы ты, как я страдаю, когда ты встречаешься с другими и они за тобой ухаживают!
— Ну, Рэнди, ты слишком многого хочешь!
— Так ужасно расставаться с тобой. Можно, я войду на минутку?
— Да.
Сидя бок о бок, словно в трансе, перед гаснущим трепетным пламенем, они понятия не имели, что пятидесятилетний человек, лежащий в горячей ванне всего в нескольких кварталах, хладнокровно решает их общую судьбу.
То, как подчеркнуто любезно и отстраненно Энни вела себя в тот день, показало Тому Сквайрсу, что он не сумел ее заинтересовать. Он еще раньше пообещал себе, что при таком развитии событий бросит это дело, однако сейчас настроение его переменилось; он не хотел брать ее в жены; он просто хотел встречаться с ней, побыть с ней немного; до того самого ласково-небрежного, полустрастного, но лишенного пылкости чувств поцелуя он с легкостью бы отказался от нее, ибо давно вышел из романтического возраста; а вот после поцелуя одна мысль о ней заставляла его сердце подскочить на несколько дюймов в груди, после чего оно билось уже в новом месте, размеренно и учащенно.
«Однако кончать с этим надо прямо сейчас, — сказал он самому себе. — Я старше; я не имею права вторгаться в ее жизнь».
Он вытерся, причесал перед зеркалом волосы и, положив расческу, решительно произнес: «Все кончено». Почитал часок, щелкнул выключателем лампы и повторил вслух: «Все кончено».
Иными словами, совсем ничего не было кончено; материальный щелчок не положил конец Энни Лори, ведь она не была деловым вопросом, который можно разрешить, постучав карандашом по столу.
«Попытаюсь еще немного», — сказал он себе примерно в половине пятого, а придя к этому решению, повернулся на бок и погрузился в сон.
К утру она слегка отступила на задний план, однако к четырем часам дня уже снова была повсюду: телефон существовал лишь для того, чтобы позвонить ей, женские шаги за дверью его кабинета были ее шагами, снег за окном, возможно, в этот момент летел прямо ей в разрумянившееся лицо.
«На крайний случай всегда есть план, который я вчера придумал, — сказал он себе. — Через десять лет мне стукнет шестьдесят, и тогда не видать мне уже ни юности, ни красоты».
Поддавшись своего рода панике, он взял листок писчей бумаги и сочинил крайне выдержанное письмо к матери Энни, испрашивая разрешения ухаживать за ее дочерью. Вышел в вестибюль, но у самой щели почтового ящика разорвал послание и выбросил обрывки в плевательницу.
ebooksa