— Да хотя бы имя, адрес бы мы сами выяснили, — криво усмехнулся он. — Что, орлы, какие мысли? — повернулся он к сидящим здесь же Коромыслову с Леонидом.
— Так а какие мысли? Связь нужно искать между убитыми, — пожал плечами кудрявый Леша Коромыслов. — Только не видно между ними никакой связи. Павлова — дамочка интеллигентная, с высшим образованием, муж у нее профессор, отдельная квартира в центре города, домработница. А Варенцова? Во-первых, старше, во-вторых, в Ленинград приехала незадолго до войны, образование — восемь классов деревенской школы, проживала одна в коммунальной квартире.
— Вот и раскопай, что между ними общего. Потому как оно должно быть, и точка! А то по городу уже слухи поползли, что кровавый мясник баб в мелкую лапшу строгает. Нам только паники среди населения не хватало. Меня и так уже парторг сегодня вызывал, на большевистскую совесть давил и потерей партбилета стращал. Так что готовьтесь, вы следующие.
Оба как по команде схватились за лацканы с комсомольскими значками.
— То-то. А теперь дуйте и работайте. Ты, Леонид, к теще Павлова пока не суйся, я сам. Ну, джигиты, по коням.
Глава 13
Цыси с ласковой улыбкой протянула к младенцу руки. Мальчик был так хорош: круглолицый, румяный, улыбчивый, он лежал в резной колыбели, и шесть наложниц с императрицей Цыань склонились над ним, восхищаясь царственным ребенком. Цзайчунь был самым избалованным наследником во всем мире. Почти каждый день ему присылали подарки: золотые и серебряные безделицы, фигурки из нефрита, вышитые наряды, тончайшее белье, стихи и музыкальные посвящения.
Императрица Цыань, считавшаяся его официальной матерью, не чаяла души в малолетнем наследнике престола. Цыси по ее милостивому соизволению могла проводить с сыном столько времени, сколько пожелает. С рождением наследника обе окончательно забыли былые распри и существовали в полнейшей гармонии.
Цыси взяла сына на руки и поворковала над ним, после чего с поклоном передала младенца императрице. После рождения наследника она получила высокий статус драгоценной наложницы императора. Единственной драгоценной наложницы императора, второй быть не могло. Выше нее оставалась только сама императрица.
Мечта Цыси сбылась: она добилась положения, богатства, влияния. Возможно, со временем она станет императрицей или даже вдовствующей императрицей. Император совсем плох, частично парализован, в свои двадцать семь он выглядит жалкой развалиной.
Да, Цыси достигла многого. Единственное, чего ей не удалось достичь, — это покоя.
Лицо ее омрачилось. Доверенный евнух императора, а теперь ее тайный шпион Ли Ляньин сообщил вчера кое-что важное. В отличие от Ань Дэхая, Ли Ляньин был невероятно амбициозным, властолюбивым, безудержно жадным, изобретательным и до самозабвения обожал интриги. А еще он был умен, смел, по-своему красив и влюблен в Цыси. Он невероятно страдал из-за своей мужской неполноценности. По дворцу о нем ходили отвратительные слухи, будто бы, все еще испытывая влечение к женщинам, он набрасывался на служанок, царапал их, бил, облизывал и делал еще бог знает что, о чем и сказать невозможно.
Цыси эти сплетни старалась пропускать мимо ушей. Ли Ляньин предан ей и невероятно полезен, без него она во дворце как без рук. Не было поручения, которое он не мог или не захотел бы выполнить. Прослужив при дворе многие годы, он знал всех и каждого и оставался доверенным слугой императора. Одним словом, он незаменим.
Так вот, этот самый Ли Ляньин донес на днях, что император издал тайный указ, в котором предупреждал, что в случае его смерти она, Цыси, попытается вмешаться в государственные дела, и поэтому, дабы спасти империю, Сяньфэн приговаривает Цыси к самоубийству после своей кончины. Об этом указе он сообщил лишь нескольким приближенным князьям: Дуаньхуа, своему племяннику Цзай Юаню и военачальнику Су Шунь.
Да, тому самому гнусному лицемеру Су Шунь, что присылал ей подарки на рождение сына и в честь ее возведения в сан драгоценной наложницы. И жена его, такая же лицемерка, хлопотала вокруг Цыси во время беременности. Улыбаются в глаза, а только отвернешься — готовы кинжал в спину вонзить.
Цыси так расстроили эти воспоминания, что ей с трудом удавалось удерживать на лице безмятежную улыбку. Только бы императрица не попросила ее спеть. Этой пытки ей уже не вынести. К счастью, Цзайчунь состроил какую-то особенно уморительную мину, а потом рассмеялся, и все находившиеся в комнате женщины тут же подхватили его смех.
Голоса звучали как перезвон серебряных колокольчиков, фарфоровые лица были безупречны, улыбки нежны и приветливы, нарядные платья и прически, украшенные цветами, изысканны, а сердца черны и полны зависти. Цыси видела каждую насквозь. Только такая наивная особа, как Цыань, могла принимать их восторги и аханье за чистую монету.
Но каков Сяньфэн? Жалкое, слабовольное порождение цинской династии, немощное духом и телом, озабоченное лишь отправлением своих плотских потребностей. Позор Поднебесной. Крестьяне захватили половину империи, а он и пальцем не пошевелил.
Предатель, слабовольный неблагодарный мерзавец! Прикрывается ее юбкой и ее же хочет обречь на смерть. Стоило Цыси подумать о нем, как настроение ее окончательно испортилось, и она, сославшись на головную боль, поспешила покинуть покои императрицы.
ebooksa