— Можете закрывать, — наконец кивнул он Роми.
Она надеялась, что на этом процедура досмотра окончена, но офицер прошел к машине и достал следующий чемодан.
Ее охватил ужас.
— В нем вы найдете то же самое, — не вполне убедительно сказала она.
Офицер молча поставил чемодан на стойку и принялся изучать его, как и предыдущий.
Она сделала шаг назад, перед глазами все заволокло туманом, пот градом лил по спине. Пальцы мужчины ловко перебирали аккуратно сложенные вещи, приближаясь к днищу.
«О боже», — подумала она. Самое страшное могло случиться в любую секунду.
Внезапно офицер повернулся к ней и вскинул брови.
— О? — Он быстро переложил пакеты с одеждой на стойку и ловко вытащил одно из полотен, держа за верхние углы.
«Нет, все не кончено, а только начинается», — пронеслось в ее голове. Она стояла и смотрела на неподписанную картину Моне — нечеткий, словно погруженный в туман каменный мост через едва различимую мутную реку. Кисть мастера можно было определить сразу, это была одна из самых известных в мире работ великого французского художника. Когда Денемпонт прилетал в Италию, чтобы оценить коллекцию, это полотно вызвало бурю его восторга. Он не сомневался, что перед ним подлинник, к тому же, пожалуй, самый ценный экземпляр этой во всех смыслах великолепной коллекции.
Офицер повернулся к ней и заглянул прямо в глаза. На лице появилось насмешливое выражение.
— А это что такое, графиня?
— Я брала уроки живописи, — пояснила она. — Захватила несколько своих работ, чтобы показать сестре. Она очень талантливая художница, возможно, порадуется моим успехам. Я также думала взять у нее несколько уроков, пока буду в Шотландии.
— Уроки живописи?
Слова вылетели и повисли в воздухе.
Офицер пристально смотрел на нее и не отводил глаз. Затем выражение лица смягчилось, и он протянул:
— Хм-м-м…
Роми пожала плечами и очаровательно улыбнулась.
Больше офицер ничего не сказал, лишь принялся особенно тщательно разглядывать полотна одно за другим, поднося очень близко к глазам.
Закончив, он широко зевнул и повернулся к ней: