Отвергнутая невеста. Хозяйка заброшенного дома

22
18
20
22
24
26
28
30

— Затем, чтобы ты была в моей жизни всегда, — твердо ответил он. — Ты не понимаешь? Ты разве не чувствуешь? Наверное, это твоя неопытность… но когда встречается твой человек, его потерять страшнее, чем руку себе отсечь. Это больше, чем любовь. Это больше, чем жизнь. Это вечность. Это блаженство. Это бессмертие. Наше счастье может длиться бесконечно. Понимаешь?

Кажется, я понимала.

Я касалась магией чего-то такого, огромного и непостижимого. Но еще не до конца понимала.

— И чем больше у нас будет детей, — меж тем продолжал Кристиан, — тем больше красоты и счастья этого мира мы познаем. Глупо отказываться от ребенка, если он уже есть.

— Но он ведь не твой, — удивилась я.

Кристиан тут громко расхохотался.

— А когда из родильной комнаты мужьям выносят детей от роженицы-жены, они чьи? — отсмеявшись, ответил он. — На детях не стоит фамильного герба, и подписи мужа тоже. Они только женщины. Мужчина либо принимает ребенка, либо нет.

Он поцеловал меня во влажный лоб, крепче обнял, обхватив руками так, что мне стало жарко от его горячего тела.

— Не думай о дурном, — сказал он. — И сына своего с дурным не связывай.

— Спасибо, — с чувством сказала я. — Это правда… очень много значит для меня.

— Знаешь, — сказал он, прижимая меня к себе еще крепче, утыкаясь носом мне в плечо и настраиваясь, кажется, на второй круг нашего страстного вальса, — через неделю будет весенний бал в городе. Давай в этот день в городской ратуше объявим о помолвке?

— Что!.. — выдохнула я.

Кристиан, хитрец, пользуясь моим замешательством, осторожно раздвинул мои колени своим и ловко улегся сверху, очень эротично прижавшись своим животом к моему.

— О помолвке, — просопел он, жадно целуя мои подрагивающие губы. — Давай объявим, что отныне мы вместе. И подготовим свадьбу.

— Но… ты герцог, а я…

Его бессовестные ладони вкрадчиво проникли под мои бедра.

Он властно развел их в стороны и овладел мною снова — жадно, жестко, страстно. Ненасытно.

На грани боли и пика наслаждения.

Пронзив меня сладостью до самого сердца.

— Я могу жениться на ком хочу, — жестко ответил он, подкрепив свои слова чувствительным и жестким толчком в мое тело. — Я имею право обладать любой женщиной.