– Хорошо. Подождите, – Кеша стукнула в дверь условным стуком, и та вскоре отворилась. Мы прошли внутрь.
– Что дальше будем делать? Мы не можем ей показать труп! Она сразу поймет, что это не Максим, – спросила моя спутница. Та, о ком мы говорили, кстати, по-прежнему лежала в реанимации и даже не догадывалась, какие события развиваются неподалеку.
– Мы ничего не покажем. Сделаем вот как, – ответил я. – Раздевайся, ложись на каталку.
– Зачем? – поразилась девушка.
– Будешь изображать Максим. Точнее, её тело.
– Как? Она же выше, сильнее меня, крупнее, – удивилась Кеша.
– Ничего, Светлана Николаевна в стрессе. Всё равно ничего не заметит. То есть поймет, но потом, а мы не дадим ей много времени.
– Хорошо, – сказала Кеша и сделала, как требовалось. Когда она улеглась на каталку, сразу покрывшись мурашками от холода, я быстренько набросил на неё простыню. Стало жутковато, как представил, сколько мертвецов здесь побывало. Даже озноб по телу прокатился. Но тут же вспомнил. Откинул ткань. Достал ёмкость из кармана – совсем про неё забыл! Попросил Кешу зажмуриться. Вскоре она ощутила, как по телу разливается густая жидкость.
– Это то, что я думаю? – спросила девушка.
– Искусственная кровь, – ответил я. – Будешь выглядеть, как жертва бандитского нападения. Твой же план!
– Я ошиблась. Раненых вообще-то моют, а тела обмывают, – замечает она.
– Раньше надо было думать. Да какая разница? Чем страшнее и менее узнаваемо ты теперь станешь выглядеть, тем большее впечатление это произведет на Светлану Николаевну, – невозмутимо говорю Кеше. «Она страшный человек», – думаю о ней несколько испуганно. Такое придумала, чтобы разговорить женщину! Жестоко, но… деваться некуда. Бизнес-леди сама виновата.
Через минуту накрываю Кешу белой простыней и отхожу в сторону. Она старательно изображает бесчувственное тело и даже дышит очень медленно и неглубоко. Потом иду к двери и разрешаю Светлане Николаевне войти в помещение морга.
– Хочу вас предупредить, что зрелище ужасающее, – мрачно говорю ей.
– Откройте, мне надо её видеть, – требует женщина.
Я выполняю требование. Но стоит мне едва приоткрыть лицо «покойницы», как Светлана Николаевна, только бросив на него короткий взгляд, вскрикнув, падает в обморок. Кеша шевелится, видимо желая ей помочь, я резко бросаю шёпотом «Лежи!» и сам занимаюсь упавшей. Приношу нашатырь, привожу в чувство, даю попить воды из графина – тут он вместе со стаканом как раз для таких случаев. Усаживаю на стул.
– Это была ваша дочь?
– Да… – сквозь слезы говорит Светлана Николаевна. – Господи, как же я виновата перед ней! Боже мой!
– Вы разве виноваты? – делаю вид, что очень удивлен. – Мне говорили, что девушка стала жертвой нападения.
Вот он, момент истины! Диктофон в моём кармане всё пишет.