Девушка перевела губы и язычок на другую грудь, продолжив массировать то, что теперь оказалось густо увлажнено её слюной. Я же в этот момент изнывала от желания. Кажется, там, в промежности, у меня теперь было не горячо. Там полыхал вулкан, готовый выбросить на многие километры в небо тонны горячего пепла и пара. По кончикам пальцев на ногах проскальзывали крошечные электрические разряды, и я хотела теперь лишь одного – чтобы Катя приступила к главному, что обычно бывает между мужчиной и женщиной. Мне ведь сравнивать больше было не с кем. Я помнила лишь, как Максим глубоко и сильно входил в меня, и сейчас я желала лишь этого, хотя и понимала: невозможно, когда любовью занимаются две девочки.
Словно прочитав мои мысли, Катя накрыла мои груди ладонями, продолжая их гладить и сжимать, сама в это время прошлась поцелуями по животу, гладко выбритому лобку, а потом я ощутила её горячее дыхание на своей промежности. Там всё было влажно и горячо, кровь пульсировала, переливаясь потоками с огромной скоростью, и казалось – только прикоснись, и я сразу вывернусь наизнанку от безумно мощного оргазма. Но… моя любовница не спешила.
Как и там, наверху, когда лишь начинала меня целовать, Катя сначала робко прикоснулась губами к моей вульве. Сначала к одной половинке, потом к другой, затем я даже дёрнулась слегка, ощутив, как её рот установил контакт с моим клитором. Крошечная пимпочка теперь была средоточием всей остроты моего желания, – словно обнажённый провод, на который подали огромное напряжение, и нужен был лишь контакт, чтобы этот разряд пронизал моё тело.
– А-а-а…– застонала я, когда Катя, высунув язычок и превратив его в мягкий влажный лепесток, накрыла им вершину моего бутона. Внутри оказались клитор и половина губ.
– М-м-м, – замычала тихонько девушка. Так, словно прикоснулась к чему-то очень сладкому, чего не пробовала никогда. Может, так оно и было на самом деле? Я ведь о Кате ничего толком не знаю. Был у неё муж, и всё. А кроме него кто ещё? Но тут же меня охватила такая нега, что мысли снова выветрились из головы. Это потому что Катя стала водить языком по моим нижним губам, разводя их в разные стороны, потом соединяя, словно нанося шов, и после опять – одну налево, другую направо…
После движения её языка стали вертикальными, снизу вверх и обратно, и на вершине задевали, будто ненароком, клитор, отчего у меня слегка сводило судорогой икроножные мышцы, но тут же отпускало, когда я тянула носки на себя, сжимая и разжимая пальцы ног. Эти движения Катя продолжила, а потом неожиданно погрузилась в меня языком и стала водить туда-сюда, словно маленьким членом. При этом её руки опустились вниз и теперь поглаживали мои бёдра.
Я, кажется, готова была потерять сознание. Ничего прежде более чувственного в моей интимной жизни не случалось. Максим вообще не был сторонником орального секса. Для меня, конечно. Когда я делала ему минет, он был доволен, но моя киска всегда оставалась без внимания его языка и губ. Разве соизволит проникнуть в неё пальцами и потереть клитор, но всё как-то грубовато, без ласки и особого интереса. Лишь бы поскорее войти членом.
Теперь же я летала где-то в глубинах космоса. Я тихонько стонала, хотя мне хотелось кричать от наслаждения. Я мотала головой по подушке, словно в припадке, а может, это он и был. По телу пробегали электрические разряды, по промежности стекала слюна Кати, которая продолжала меня ласкать, не останавливаясь ни на секунду, чтобы дать нам отдохнуть.
– М-м-м-м-м! – Едва не завопила я, когда внизу меня взорвался огненный шар, окативший жаром тело, каждую его клеточку. Я ухватилась за первое, что попалось под руку, и запихнула себе в рот. Оказалось, это Катина футболка, она пахла ею. – М-м-м-м-м! – Судороги скрутили меня, но тут же отпустили…
Тишина. Влажная от слюны тряпочка вываливается у меня изо рта. Внизу, между ног, затихает пульсация крови. Я открываю глаза. Надо мной Катя. У неё влажное и красное лицо. Она смотрит на меня и улыбается. Я делаю то же в ответ.
– Ты чудо, – шепчу ей.
– Ты тоже, – отвечает она и приближается. Мы целуемся снова, и теперь я больше не скромничаю.
Проснуться рядом с девушкой, да не просто рядом, а в обнимку, обнажённой… если бы год назад мне кто-то сказал, что подобное меня ожидает, рассмеялась бы в лицо или, того лучше, сочла сумасшедшим. Чтобы я, домашняя милая девочка, невинное создание, ни разу в жизни не то чтобы порно или эротики не видевшая, но даже не державшая мальчика за руку, и вдруг стала лесбиянкой?! То есть нет. Если учесть опыт моих недолгих отношений с Максимом, я получаюсь бисексуалкой. Вот это номер! Лидка узнает – не поверит. Кстати, она вернулась или как?
Но прежде чем встать, я смотрю на спящую царевну – Катю. Она лежит рядышком и чуть слышно сопит, ну прямо как маленькая девочка. Она такая красивая, что меня тянет её поцеловать. Но не хочу разбудить. Потому лишь любуюсь её гладкой ровной кожей, длинными ресницами, чуть припухшими после вчерашнего губами, ровным симметричным носиком, линий скул, высоким лбом, длинными блестящими волосами. Выглядит моя любовница так, словно не было между нами ничего, и потому на её лице не отразились наши интимные упражнения.
Украдкой смотрю на часы, висящие на стене напротив. Ого, уже половина одиннадцатого! Надо вставать, пора и честь знать. И так уже слишком я задержалась в этом номере, как бы тётя Мила не обнаружила меня тут и… что? Не обиделась, как я поступила с её племянницей? Но мы подруги, а не пара, и потому я никому не изменяла. Да и сама Лидка ночь не в одиночестве коротала за книжкой.
– Доброе утро, – слышу рядом нежный шёпот. Это Катя. Открыла глаза и смотрит на меня своими невероятными очами. Такими они видятся мне теперь с близкого-близкого расстояния, и кажется, что я очарована ими, словно в них есть магическая сила.
– Доброе, – шепчу в ответ.
– Выспалась? – Спрашивает Катя. Киваю в ответ, она улыбается.
– Мне нужно вернуться в номер, – говорю ей, – вдруг Лида вернулась, ищет меня.
– Хорошо, – отвечает девушка и тянется ко мне. Разве я могу отказаться? Мы сладко целуемся, вновь обнявшись. В теле снова разгорается жаркое пламя, но допустить вчерашнего мы не можем – днём это слишком… откровенно по отношению ко всем вокруг. Да и Максимка вот-вот должен проснуться.