– Вот как? Но по вам этого не скажешь.
– Что вы имеете в виду? – сверкнул глазами Сингх.
– Вы, с вашим ростом и силой…
Персис просто не могла представить этого человека разливающим чай или разносящим надушенные письма на серебряных подносах.
Сингх кивнул, показывая, что понял ее.
– Еще я был водителем и телохранителем сэра Джеймса, – сказал он и поморщился. – И я его подвел. Я не выполнил свой долг. Теперь я должен жить с этим позором.
– Вашей вины тут нет, Сингх, – заверил его Лал, но детина оставался безутешен.
– Вы брали что-нибудь из этой комнаты? – спросила Персис.
Сингх помрачнел.
– Вы обвиняете меня в воровстве?
– Нет. Но штаны сэра Джеймса исчезли. И, вероятно, пропало еще несколько вещей из его сейфа.
– О сейфе мне ничего не известно, – взгляд Сингха был таким тяжелым, что мог бы свалить с ног целую лошадь. И Персис прекрасно понимала почему. Обвинить сикха в воровстве значило нанести ему смертельное оскорбление. Предположи она, что он надел платье и сплясал канкан, он бы и то меньше обиделся.
– И последний вопрос: когда вы обнаружили тело, в камине горел огонь?
Сингх нахмурился и проследил за ее взглядом в сторону камина.
– Нет. Огонь не горел.
– Прекрасно. Можете идти.
Он неуклюже проковылял к двери и с шумом захлопнул ее за собой.
– Я должен извиниться за него, – сказал Лал. – Он человек непростой.
Персис покосилась на Блэкфинча. Тот был занят сбором отпечатков пальцев с помощью флуоресцирующего порошка. Весь остальной мир для него как будто перестал существовать. Персис заметила, что он также вынул из сумки фотоаппарат и установил на штатив – вероятно, чтобы сделать снимок места преступления. Поразмыслив немного, не вызвать ли ей команду экспертов-криминалистов, она в конце концов решила, что англичанин лучше разберется во всем, что ему нужно, и гораздо легче сумеет этим распорядиться.
Персис снова повернулась к Лалу.