Еще как, черт побери.
Но, оказывается, человека вроде Ферриса не так уж просто удалить из своей жизни. Учитывая, что он был частью нашей семьи последние десять лет. И что он попросил мою сестру выйти за него спустя три месяца после начала их отношений. И особенно учитывая тот факт, что я Кейд.
Потому что для нас, Кейдов, важны три вещи в жизни: «Отзывчивость. Упорство. Семья». Каждый день нужно искать шанс услужить другому человеку. Вопреки всему упорно добиваться лучшего в жизни. И поддерживать семью. Всегда, всегда поддерживать семью. Мы как мафия. Только… добрее.
И хотя да, изначально моя сестра сыграла роль паршивой овцы, нарушив правило Кейдов и позволив мужчине, который разбил сердце мне, покорить ее, – как только он встал на одно колено, ситуация изменилась.
А точнее, потребовала чужого вмешательства. Спустя ровно двенадцать часов после объявления о помолвке мои родители «забежали» ко мне. Усадили меня – на диван Оливии. И заявили о своем желании выслушать полную историю. Мои чувства. Мои претензии. Мои обиды. А затем, когда я использовала полкоробки бумажных платочков, мама похлопала меня по руке, окинула самым сочувствующим взглядом, на который была способна, и сказала: «Дорогая, у нас свадьба через четыре месяца. Нам придется ускориться».
За этим последовало долгое, полное статистических данных объяснение, что они пассивно наблюдали за ситуацией и хотели позволить мне пройти через все пять стадий горя, начиная с отрицания (целый месяц, в течение которого я с кипящим энтузиазмом заверяла всех, кто был готов слушать, что мы просто «взяли паузу») и заканчивая принятием. Вот только, если верить моим родителям, я застряла на второй стадии – гневе. Ну, знаете, когда тебя находят в позе лотоса в шкафу, где ты разрезаешь старые письма на кусочки при свете горящих на тарелке фотографий с выпускного. На этой стадии.
Это все, конечно, ничего страшного, но теперь он должен стать Кейдом, и, боже мой, у мамы в понедельник примерка платья в «Хэрольдс». Они вынуждены помочь мне с этим справиться.
Так что после множества подобных длинных разговоров я смирилась с положением вещей.
И даже, что странно, начала смотреть на происходящее глазами остальных.
В конце концов, все считали это логичным. И, более того, романтичным.
Парень встречался со старшей сестрой в школе и никогда не замечал другую, с брекетами, на три года младше, которая наблюдала сквозь перекладины лестницы, как они уходят на выпускные и вечеринки. Младшая в итоге выросла, поступила в университет, обрела независимость, расцвела и спустя почти десять лет встретилась с парнем, ставшим мужчиной, в которого она (якобы, как я узнала из историй о знакомстве, которые они любят рассказывать на вечеринках) давно была влюблена. Когда в прошлом году вследствие своего финансового кризиса я переехала к Оливии, они в первый же вечер обратили друг на друга внимание. И пока я – запыхавшаяся, в футболке с пятнами пота – таскала в свою комнату коробки, они «уморительно» столкнулись в коридоре, у нее «мило выбился локон из прически», и он «влюбился с первого взгляда».
Он говорит, что был «невольно покорен. Любовь выбрала его. В него выстрелил Купидон».
И ни он, ни я ничего не могли с этим поделать.
Как я уже сказала, это романтично. Для всех, кроме девушки, которую бросили и заменили успешной и красивой младшей сестрой.
Но я должна отметить, что Феррису все-таки стыдно за то, как он со мной поступил. Он до сих пор пытается загладить вину. Всегда зовет меня куда-то вместе с ними. Делает так, чтобы я чувствовала свою значимость. Чтобы знала, что меня любят и я не одна. Если честно, думаю, именно поэтому они дважды переносили свадьбу. Ради меня.
Я смотрю на часы. Феррис замечает, что я барабаню пальцами по столешнице.
– Ты отлично справишься, Сав, – говорит он, слегка улыбаясь. – Ты все освоила. Наверное, уже сама можешь провести эту конференцию.
Я улыбаюсь ему в ответ. Он полагает, что я нервничаю из-за той первой неудавшейся конференции. Он заблуждается – я два, три, четыре раза все перепроверила и убедилась в том, что к нашему приходу все книги, закладки и экслибрисы будут лежать под столом на стенде. И все же он проявляет заботу.
Он старается.
Просто хочет, чтобы мы все поладили.
ebooksa