– Забудь, – резко отрезаю я, потому что знаю – чем дольше сейчас буду находиться рядом с ней, тем сильнее станет желание поцеловать ее.
– Но…
Резко вытаскиваю ключи, выхожу из машины и хлопаю дверью. Лия делает то же самое.
– Тео, я правда…
– Просто забудь, ладно? – роняю через плечо, направляясь в дом.
Лия что-то щебечет мне в спину, но мне все равно. Не хочу сегодня слышать извинения. Ведь если бы хотела, она бы не отвернулась.
Все выходные мы с Лией не разговариваем. Пересекаемся изредка лишь в кухне. Лия выглядит угрюмой. Она боится посмотреть мне в глаза. Я понимаю, что нам нужно поговорить, но не нахожу в себе смелости сделать первый шаг. И это меня злит. Очень.
Родители возвращаются в воскресенье поздно ночью. Я слышу, как они стараются тихо зайти в дом, но эта затея изначально была обречена на провал.
Пытаюсь уснуть. Не выходит. Так, практически не смыкая глаз и думая только о Лии, я засыпаю под самое утро.
Будильник заставляет меня подняться в полседьмого утра. Глаза слипаются, чувствую себя разбито, поэтому не отправляюсь на пробежку, хотя надо бы. Лия еще тихо спит, когда я тихонечко, чтобы не разбудить ее, захожу в ванную и принимаю душ. На это мероприятие у меня уходит чуть больше двадцати минут.
Обмотавшись полотенцем, выхожу из душа и открываю обе двери, свою и сводной, хотя у последней задерживаюсь. Любопытство съедает меня изнутри. Мне хочется зайти в комнату, еще раз увидеть, как сводная сладко сопит… «Это же не преступление, что она мне нравится? – думаю я, сглатывая тягучую слюну. – Мы же не родные…»
Практически сделав усилие над собой, я ухожу в свою комнату. Думаю и думаю о сводной. Эта маленькая Bonbon не выходит из моей головы. Лия плотно поселилась в моей душе и моем сердце, и один черт знает, сколько я смогу продержаться рядом и не сорваться…
Лия встает ближе к семи. Сразу же направляется в ванную комнату. Меня магнитом тянет туда. Я не знаю, куда себя деть. Не знаю, как себя вести. Эти чувства убивают мою гордость. Испытывая смущение рядом со сводной, ощущаю себя маленьким глупеньким мальчиком. И это злит меня сильнее, чем мне хотелось бы.
В полвосьмого я выхожу из своей комнаты, потому что не могу больше сидеть на месте. Мать Лии уже вовсю готовит завтрак, а батя все еще спит. Спускаюсь вниз, и Анна меня окликает:
– Уже проснулся?
Киваю, поправляя лямку рюкзака на плече.
– Доброе утро, Анна, – отвечаю я.
Пахнет замечательно. Однако мне и кусок в горло не полезет.
– Садись завтракать, – приглашает она.
– Nein, danke. Ich trinke nur kaffee. (Нет, спасибо. Я выпью только кофе.)