Теорема сводных

– Да, будьте добры!

– Пойдемте! – отвечает медсестра и ведет меня за собой.

Мне хочется бежать впереди нее, но я понимаю, что это бессмысленно. Поэтому, пытаясь держать себя в руках, я смирно ступаю следом. Мы доходим до неприметной белой двери со стеклянным окном.

– Вот. Если вдруг что-то будет нужно, подойдите на стойку и нажмите кнопку вызова медсестры. Точно такая же есть рядом с кроватью пациента.

– Хорошо. Спасибо.

Девушка оставляет меня одну и уходит по своим делам. Моя рука зависает в воздухе, по телу пробегает мелкая дрожь. Выдохнув, кладу руку на дверную ручку и нажимаю на нее. Дверь легко поддается, и я захожу внутрь.

Посередине стоит кровать, на ней лежит Тео. Он тихо спит, окруженный различными медицинскими устройствами. Палата просторная. Около окна стоит диван, к кровати Тео пододвинуто кресло. Я понимаю, что это палата-люкс, потому что есть телевизор, небольшой стол и даже холодильник. Слева – ванная комната с туалетом и душевой кабиной.

Приборы тихонько пищат. Я медленно подхожу к Тео со стороны кресла. Сводный сопит. Его дыхание – ровное. На мониторе показывается его спокойный пульс. Я медленно наклоняюсь к нему и целую в лоб.

– Привет, – тихо говорю я, чтобы не разбудить его – Тео по-прежнему спит. – Я надеюсь, что ты быстро поправишься.

На лице у Тео ссадины. Его левая рука перебинтована с лангеткой. Под белой медицинской распашонкой, по всей видимости, тоже скрываются бинты. На правой руке стоят катетеры. Зрелище не из лучших. Но самое главное – Тео жив. А значит, он поправится.

Сев в кресло, замечаю под столом сумку Тео. Интересно, кто ее принес? Неужели медсестра? Не придав этому большого значения, я аккуратно беру Тео за руку и кладу голову рядом с ним в ожидании, когда он проснется.

Сколько я так лежу – непонятно. Я даже теряю счет времени, когда вдруг чувствую, что сводный крепко сжимает мою руку. Резко поднимаю голову и вижу, что Тео улыбается мне.

– Тео! – восклицаю я и, поднявшись с кресла, спешу его обнять.

– Ah, Bonbon! – отзывается он жалобно.

– Прости-прости! – тараторю я.

– Ты меня убьешь так!

– Прости!

В его голубых глазах виднеется радость. Я едва могу сдержать подступающие слезы.

– Как ты? – спрашиваю я.

– Дерьмово, как видишь, – смеется Тео, но сразу же осекается.