– До нашего дома было ближе, – сказала я наконец.
Мама выжидательно приподняла брови. Я боролась с желанием выболтать ей все начистоту и молчала.
Наконец мама дружелюбно похлопала Сьюзан по ноге и сказала:
– Давайте-ка приведите себя в порядок, и я приготовлю вам завтрак. Сьюзан, я уверена, что у Кэдди найдется для тебя чистая одежда.
Мы приняли душ, и я нашла комплект домашней одежды, который был Сьюзан впору. Затем мы спустились в кухню. Мама жарила бекон и яичницу. Папа читал газету за столом. Тэрин потягивала чай, прислонившись к столешнице. Увидев меня, она улыбнулась с понимающим одобрением.
– Как самочувствие?
– Порядок, – ответила я, хотя голова у меня раскалывалась, а в животе работала стиральная машинка в режиме отжима.
– Я поговорила с Сарой, – обратилась мама к Сьюзан.
Та побледнела.
– Она приедет тебя забрать. Знаешь, что интересно: она вообще ничего не знала ни о какой вечеринке. Удивилась, что ты у нас.
Я думала, нет ничего хуже, чем когда тебя отчитывает мама. Оказалось, когда мама отчитывает твоих друзей – это намного, намного хуже.
– Это я решила вернуться, – сказала я лишь для того, чтобы что-то сказать.
Мама выразительно на меня посмотрела, и я заткнулась.
– Почему бы вам не присесть и не позавтракать? – спросила она.
Когда через десять минут приехала Сара – и вид у нее был крайне, крайне разочарованный, – Сьюзан даже не попыталась оправдываться. Плечи под кожаной курткой поникли; она смотрела в пол, избегая тетиного взгляда.
– Кэрол, мне так жаль, – сказала Сара. – Даже не знаю, что сказать.
– Думаю, на этот раз они обе виноваты одинаково, – ответила мама, кладя руки мне на плечи и сжимая.
Сьюзан подняла на меня взгляд, и по ее лицу пробежала быстрая понимающая усмешка. Потом она вновь склонила голову.
– Пойдем, горюшко мое, – сказала Сара со вздохом, беря Сьюзан за руку. – Надо с этим разобраться.
Они ушли. Я попыталась было скрыться в комнате, но мама преградила мне путь и указала в кухню.