Ценный

Она кивает.

— То же самое. В любом случае, они хотят наградить тебя за то, что ты являешься их крупнейшим постоянным благотворителем. Для этих людей будет очень много значить, если ты придешь и позволишь им осыпать тебя благодарностями.

— Что ты пытаешься со мной сделать? — вздыхаю я.

— Просто позволь людям уже любить тебя, ты, большой ворчун, — поддразнивает Тэнди.

Если бы она не знала меня с тех пор, как я был по колено кузнечику, я бы не позволил ей так много.

— Отлично. Можно я приведу кого-нибудь? — спрашиваю я.

Она вздергивает бровь.

— Тебе есть кого привести?

— Можно? — настаиваю я.

Ее глаза сужаются.

— Конечно. И, возможно, мне стоит купить билет, чтобы посмотреть, кого ты приведешь.

После того, как я нахмурился, она отбросила этот вопрос и пошла дальше, пока я потягивал свой кофе. Я уже вижу, как официант приносит наш заказ, и мой желудок урчит в предвкушении. Давненько я не наслаждался яйцами Бенедикт.

— Перейдем к основному вопросу. Твой траст получал больше процентов, чем сейчас выделяется на благотворительность, и обычно я просто возвращаю их в основной капитал, но в этом году я подумала, что мы могли бы рассмотреть возможность пожертвования другой организации, поскольку разница составляет шесть цифр.

— Хорошая мысль. Я одобряю, — быстро говорю я, надеясь, что мы сможем позавтракать за любым разговором, кроме делового.

Тэнди игнорирует меня и продолжает:

— В Калифорнийском университете появилось новое исследовательское подразделение, которое изучает эмболию амниотической жидкостью. Я подумала, что ты мог бы пожертвовать туда деньги.

Я смотрю прямо в ее большие ореховые глаза и пронзаю ее пристальным взглядом. Она так хорошо все задумала, но, услышав эти три слова, я чувствую себя так, словно по моему телу проехались тысячи осколков стекла. Официант ставит наши тарелки и исчезает. Мой аппетит внезапно пропал.

— Твоя мать рассказала мне об этом, — Тэнди смотрит на свои колени, когда говорит это. — Она делает пожертвования туда уже несколько лет. Она просила меня упомянуть об этом.

Сердце в груди заколотилось еще сильнее. У меня возникает желание извиниться и пойти в ванную, чтобы плеснуть холодной водой на лицо, но в этот момент я опираюсь на свою военную подготовку и успокаиваю себя.

— Ладно, — схватив вилку, я начинаю набивать рот, несмотря на протестующий желудок, лишь бы избежать дальнейших разговоров на эту тему.