— А мне не нужно было так делать? — спрашиваю я шепотом, когда мы спускаемся на улицу.
— Нет, — отвечает Мар чуть удивленно. — Это традиционное приветствие между мужчинами, женщинам достаточно просто поздороваться.
— Потому что женщины все прилетные, да?
— Именно так. Схватываешь на лету.
Охваченная внутренним трепетом, я замечаю пару молодых туров на выходе из здания, только когда мы проходим мимо. Они нас замечают тоже — молча смотрят на меня в упор, и взгляд их кажется мне недобрым. Я привыкла к повышенному вниманию — ну, почти привыкла — но это уже… чересчур. Я невольно шагаю к Мару поближе, касаясь плечом бинтов на его руках. Кстати о птичках… он уже давно с этими бинтами…
— Ты… где-то поранился? — спрашиваю осторожно.
— Что? А… ну… не совсем… Это долго объяснять… давай дома?
Я киваю, соглашаясь… давящий взгляд в спину прожигает, скорей бы уйти отсюда, уйти как можно дальше…
Уйти нам не дали.
— Дор Маршаллех!
Эти двое вышли за нами, одинаково хмурые, мрачные, напряженные… Мар издает низкий гортанный звук, и спустя миг я стою за его спиной. Что бы это ни значило…
— Что вам надо? — выжимает он сквозь зубы.
Я не вижу его лица и не уверена, что хочу видеть… Пытаюсь выглянуть из-за его спины, он сразу же задвигает меня обратно. Его рука обжигает так, что на коже остается красное пятно… боже ты мой… как он сам еще не горит?..
— Право на Шер-аланах, — звучит голос одного из незнакомцев, густой и страшный. — Право на Тур’шернар.
Клокочет что-то в груди у Мара, весь он вибрирует страшно, будто еще секунда — и сорвется, лопнет эта пружина в нем, и тогда… не знаю, что будет тогда, у меня сводит живот и подгибаются ноги, когда я беру его за огнем горящую руку —
— Мар… пожалуйста… пойдем домой… Не надо тут… ссориться.
Незнакомые туры смотрят с удивлением, но удивление не перекрывает и половины той жадной ярости, что плещет в их глазах черно-красными волнами. Мне не по себе так, как вообще может быть, я силком отвожу взгляд и заставляю себя посмотреть на Мара.