Участковый немедленно сменил тему:
— Как вообще жизнь-то?
Она по инерции огрызнулась:
— Тебе-то что за дело? — но тотчас сменила гнев на милость: — Да потихоньку. Утомились с этим ремонтом, но теперь уже край видать. Денискины мама с отчимом грозятся подъехать — заберут Ляльку к себе в Москву, выгуливать.
— Моцион будет?
— Он. А мы хоть отдохнем.
Сергей хотел одобрить, но промолчал. С толстой Лялькой на шее подниматься в гору было труднее, надо сохранять дыхание. Нина доброжелательно заметила:
— Я смотрю, и ты-то все в трудах.
— На том стоим.
— Похвально. Женишься-то когда?
— Мне доктора запрещают, — отдуваясь, сообщил он.
— Что, жениться? — недоверчиво уточнила Нина.
— Нет. Сажать на шею что-то тяжелее Ляльки.
— Эй! — возмутилась та, подпрыгнув. — Сам жирный.
— Само собой, само собой, — согласился тощий участковый.
Распрощались около первого подъезда, где проживали Романовы, Зубков, дежурно-благоразумно отказавшись от чая и «заглянуть как-нибудь», пошел к своему, четвертому.
Не пойдет он никуда, ни на что, ни тогда, когда дома будет Денис, ни тем более когда не будет. Нечего давать повод ищущим повода.
Нинка, глупенькая, думает, что все прощено и забыто, но у Сергея глаз наметанный: держат ее до сих пор в зоне особого внимания. Вон как бабки зыркают, делая вид, что пропалывают палисадники, а уши что твои локаторы: не появится ли повод для сплетни.
Участковый, вежливо здороваясь, раздумывал о том, как же его замылили с этим «Когда женишься?». И ведь не спросишь в ответ: «На ком?» — обидятся.
По счастью, зубковская, молчаливая мудрая мать, глупых вопросов не задает. Глаза у нее имеются, и преострые, видит, что вокруг творится и что ей жаловаться не на что. Ее ребенок при хорошем деле, не пьет, не курит, все до копейки в дом отдает, оставляя себе только на провода-предохранители и прочее по своей теле- и радиочасти. В свободное время не шатается попусту, а подрабатывает — монтирует антенны, усилители сигнала и прочие штуки, ремонтирует телефоны, телевизоры-чайники и вообще все, что под руку попадет.
ebooksa