– Потеряла что-то, дочка? – не унималась квартирная хозяйка.
И оглядывать комнату начала. Саша готова была поклясться: Михална принюхивается!
– Тапочку! Тапочку достаю вторую, – забормотала Кислицкая. – Вчера растеряла все в темноте.
– Ой, да. Ты вчерась припозднилась, дочка! Да еще и на такси приехала. Разбогатела? Или ухажер завелся состоятельный?
Такие вопросы вогнали Сашу в краску, а Михална, как рентгеном просвечивая, обводила взглядом комнату.
– Мне еще показалось, что вроде как собачка у тебя тут скулила, нет? А то ж ты знаешь, я собак-то не переношу, не смогу дышать. Была у меня жиличка такая хорошая, умница, платила вовремя, тихая, но устроилась работать в приют собачий, пришлось ей отказать – больно псиной пахла…
Ноздри Михалны раздувались теперь отчетливо. Она шарила глазами, уже не скрываясь… Намек был ясен. Да какой уж тут намек – прямым текстом сказано: «Пшла вон со своей собакой, если что!»
Щенок сидел под кроватью тихо-тихо, видно, все понимал и не высовывался. А у Саши было стойкое ощущение, псиной пахнет так, что хоть топор вешай: и руки, и лицо, и погрызенная тапочка. Кислицкая видела даже клочки рыжей шерсти на обивке кресла. Благо кресло было тоже рыжее и рваное местами. С ужасом она ожидала, что вот-вот щеки хозяйки запылают, глаза наполнятся слезами и разразится она чихом и проклятиями…
– Ну, ты не сиди на полу-то, Сашенька, простудишься, – сказала Михална и ушла. Спокойная, ничего подозрительного так и не учуяв.
Чудеса!
Собачонок, похоже, тоже почуял, что большая опасность миновала, но, все еще не доверяя окружающим, высунул только бусинку носа из-под дивана. Потом – худенькую лапку, вторую, мохнатые щечки с бакенбардами… Прямо как мальчик из сна, выбирался щенок из тени. Саша удивилась собственному наблюдению, но не смогла сдержать улыбку.
– Выходи, кабздох, или лучше назвать тебя Счастливчиком? Раз хозяйка тебя не учуяла, значит, поживешь еще у меня, пока не пристрою. – Она подмигнула малышу.
Тот сразу же выбрался полностью из укрытия и завилял несуществующим хвостом. Очень старался.
– А я-то думала, что у всех собак хвостик колечком. Или ты не собака?
Щенок заскулил, застучал лапками, и странные мысли про «собаку – не собаку» отошли на задний план перед необходимостью накормить рыжика и спрятать от зоркого взгляда Михалны. Нашлись молоко и закуска из тофу и печени – бонус от работы в кафе. Щенок с аппетитом принялся уплетать предложенную снедь, совсем не модничал, а съел закуску вместе с салфеткой, которую Саша не успела убрать.
Пока он ел, Кислицкая сделала умильные, как ей показалось, фотографии на телефон – раскидать по группам приютов и дать объявление на местном «Авито»: «Найден, отдам» – и так далее… Пока же осталось решить вопрос с лотком и подстилкой, но тут, как нарочно, зазвонил телефон. И снова странное совпадение, похожее на вчерашнее.
– Александра Кислицкая? Это из деканата вам звонят. Вы прошли первичный отбор на летнее обучение по обмену в Северном Лесном университете Китая[5] по сумме баллов, но нужно еще пройти собеседование. Оно – сегодня в 12:00 в сто пятой аудитории, корпус «А».
– Но ведь уже почти одиннадцать! – обомлела Саша.
– Потому и звоним, – отрезали на другом конце. – Без опозданий, пожалуйста. Проводят собеседование наши преподаватели и представители китайского университета. Поторопитесь. – Дальше последовали гудки.
«Ой, все!» – только и подумала Саша. И заметалась, заметалась, как лиса по курятнику. Щенок только смотрел на нее, как-то сгорбившись. И задом перестал вилять.
ebooksa