Ох! Да что это такое-то?! Чего он воет, будто его там режут?!
– Арчи, ну ты что! – воскликнула я, подбежав к коробке и достав оттуда совершенно несчастного, страшно напуганного и ничего не понимающего кота. – Я здесь… все, мой хороший, не пугайся, я с тобой…
И только потом сообразила, что это совсем не Арчи, а всего лишь обычный кот. Напуганный до полусмерти ребенок, которой вдруг очнулся в незнакомом месте и все сообразить не мог, что же с ним такое приключилось.
Наверное, именно в этот момент вчерашние проблемы как-то незаметно отступили для меня на второй план. Пока я суетилась и успокаивала истерично орущего кошака, у меня даже минутки свободной не было, пока он не устал, не наелся, не убедился, что здесь его не обидят, и наконец не уснул.
Потом мне тоже захотелось есть, и я, отправившись на кухню, очень не вовремя вспомнила, что из-за всей этой суеты продуктами вчера так и не запаслась.
По дороге на рынок меня, как и всегда, облаяли невоспитанные собаки господина Морриса, а потом и сам он к ним присоединился, привычно обозвав меня ведьмой.
Чуть позже, уже возвращаясь с полной до краев корзинкой, я встретила мадам Левию и, по рассеянности не успев от нее вовремя сбежать, битых полчаса выслушивала дифирамбы ее многочисленным пушистым любимцам. За это, разумеется, была во второй раз обругана и облаяна склочным соседом. Затем обнадежена и успокоена идущим мимо мужчиной, которой жил чуть дальше по улице и, оказывается, тоже устал от беспокойного старика…
Вернувшись домой и в некоторой оторопи прислонившись к двери, я обвела медленным взором свой слегка побитый, поцарапанный, заваленный книгами, но удивительно знакомый дом. И вдруг неожиданно поняла, что жизнь на самом деле продолжается. Несмотря на все вчерашние ужасы, тревоги и беды, мой мир не остановился, не разрушился, не рухнул. На самом деле все в нем осталось так же, как прежде. И только для меня он совершенно неожиданно разделился на до и после. А следовательно, именно мне придется как-то с этим справляться и, собрав все свое мужество, учиться жить дальше.
Да, Арчи со мной больше не было, и я не знала, появится ли он здесь когда-нибудь еще. Учитель остался в камере. Тэ ушел. С врагом, который нас во все это втянул, тоже пока неясно…
Другое дело, что прямо сейчас с этим ничего нельзя поделать. Ни в управлении появиться, ни в тюрьму наведаться, ни просто с кем-нибудь поделиться раздиравшими меня на части сомнениями.
Пожалуй, одиночество стало наибольшей из всех моих текущих трудностей. Сложно жить, когда тебе не с кем это даже обсудить и получить в ответ хотя бы ободрение, а то, может, и мудрый совет.
И тем не менее совсем одна я все-таки не осталась. Потому что вместо старого Арчи у меня остался кот, который так же, как и
Да и дома давно надо было навести порядок. К примеру, ненужные больше книги вернуть на положенное им место, собрать разбросанные по ковру бумаги, убрать подушки от окна. Опять же, в спальне порядок навести, в лаборатории наконец прибраться, пока я не придумаю, как ее восстановить…
Еще у меня осталась лавка, у которой не так давно был серьезно поврежден фасад, и теперь его каким-то образом тоже надо будет отремонтировать. Плюс следовало что-то решать с помощницей, ведь она, как и я, с недавнего времени осталась без работы. Затем искать поставщиков, которые могли бы продать мне основу под кремы по сниженной цене, опять где-то бегать, суетиться, искать, спрашивать, договариваться…
Одним словом, дел было полно. И у меня попросту не имелось свободного времени, чтобы подолгу предаваться унынию или жалеть о том, что я не сказала или не сделала.
Найдя, таким образом, некоторый баланс между тем, чего мне бы хотелось, и тем, что надо было сделать, я быстро встряхнулась и, несмотря на то что пока не знала, как со всем этим буду справляться, решила начать с самого простого – с уборки. Поэтому, отложив сомнения, переживания и прочие сложности до лучших времен, я до самого вечера мыла, чистила, драила и убирала, отлично зная, как это помогает отвлечься от насущных дел и что для женщины лучшего способа забыться не существует.
Я дала себе два дня, чтобы отдохнуть, подумать, переосмыслить все, что со мной случилось, и выработать какой-то план. Целых два дня, чтобы собраться с духом и снова войти в прежнюю колею. Да, это было нелегко. Да, я часто порывалась сходить погулять куда-нибудь в окрестности Зеленой улицы, но всякий раз себя останавливала и повторяла: еще не время, пока еще нельзя, даже если очень хочется.
А вот газеты я все-таки читала. Более того, каждое утро начинала именно с них. Однако там, к моему огромному облегчению, ничего не было написано про непонятную болезнь лорда Кайрона Даррантэ, не встречались упоминания, что два дня назад с его особняком случилось нечто непонятное. Громких происшествий в столице тоже больше не происходило.
И лишь на четвертый день мелькнула коротенькая заметка о том, что с мастера Олдина Дэврэ сняты обвинения в покушении на главу службы магического надзора, его полностью реабилитировали, хотя само расследование все еще продолжается и поиски преступника не останавливаются ни на миг.
Когда я узнала, что учителя выпустили из тюрьмы, с моих плеч свалилась просто неимоверная тяжесть. А в тот же вечер я получила от него письмо с просьбой соблюдать осторожность и не искать с ним встречи, пока он сам не сообщит, что опасность миновала, и не скажет, где, когда и как именно мы сможем увидеться так, чтобы никого не насторожить.
ebooksa