Лика подтянула колени к груди, прижала платье как можно плотнее к телу.
– Шейка тоненькая. Пальчики, должно быть, ловкие. Разноглазая. Сладенькая.
– Гард! – не подняв головы от письма, громко сказал смотритель. – Ещё одно слово, и я потушу факел.
Человек тут же отошёл от решётки. Лика вся дрожала. Не покидало ощущение, словно её раздели и трогали, трогали, трогали! Она обхватила голову руками и уткнулась лбом в колени.
– Он боится темноты.
Этот голос был совсем рядом – за стеной, но вряд ли его слышал кто-то, кроме Лики. Почему-то он показался знакомым.
– Ты ведь табесценная?
Спина тут же вспотела. Лика замерла, как мышка, побоявшись даже глубоко вдохнуть.
«Меня здесь нет, меня здесь нет, это всё не взаправду!»
– Можешь неотвечать. Требуй равного суда. Призови шкатулку икапни нанеё своей кровью. Ты будешь под защитой Двуликой. Неотпускай шкатулку обратно: как только она исчезнет, равный суд начнётся. Поэтому жди. Корона захочет решить конфликт мирно. Когда всё закончится, тебе помогут бежать изИлассета.
У Лики от страха стучали зубы.
«Почему?» – хотелось спросить ей, но слова не шли. Ей велели ни с кем не разговаривать. Да и кто этот человек? Голос был слабым и напоминал шелест. В словах почему-то слышалось искреннее сочувствие.
Вспомнилась женщина на площади. Что будет, если эти люди в клетках поймут, кто Лика на самом деле? У каждого заключённого с именем была шкатулка. Много ли у отчаявшихся людей уйдёт времени, чтобы придумать способ добраться до бесценной?
Клетка уже не казалась безопасной. Лика облизала губы и поняла, что ей-то руки смотритель не заковал.
Не успела она обдумать эту мысль, как дверь в темницу распахнулась. Смотритель и бровью не повёл, только отложил перо и потянулся за ключами.
– Долго вы, – буркнул он вошедшим стражникам и принялся отпирать клетку Лики. Она вскочила и попятилась в угол. Внутрь клетки зашёл незнакомый человек в серой мантии. Он брезгливо переступил через порог, чуть поклонился – кивок доярке, и тот был бы ниже – и проговорил:
– Приносим извинения за этот сумбур. Прошу, позвольте проводить вас в более подобающее место.
Человек посторонился. Лика засеменила к выходу, цепляясь за платье, словно оно не давало ей упасть. Про туфли она даже не вспомнила, всё равно не вышло бы заново их надеть.
– Запомни!
Лика оглянулась, но дверь за её спиной закрылась.