Поняв, что он ее не слышал, она опустилась на колени рядом, проверила пульс и облегченно выдохнула, когда уловила дрожащими пальцами сердцебиение.
Выдох этот смешался со слезами, которые снова хлынули из глаз. Она не контролировала это, не могла остановить.
– Жив я, к чему эти слезы.
Его голос заставил руку дернуться и выключить свет, а после обхватить лицо руками и притянуть все его тяжелое тело к себе.
– Что с тобой случилось? Ты весь в крови.
– Кровь не моя. Но что касается спины…
– Черт, почему ты такой безответственный?
Темный действительно говорил слишком отстраненно, будто ничего особенного не произошло. Будто он и не проспал весь день в ванной комнате, так и не смыв с себя кровь, не сделав ничего с раной на всю спину.
И будто он не убил вчера человека.
Он нашел в себе наглость посмотреть на лицо Авроры, на горящие щеки и гневный взгляд. Она злилась, что снова ничего не знала и не понимала, что чувствовала вину, обвинив в неверности.
И как он расскажет ей о произошедшем, если боится спугнуть? Аврора сидела совсем рядом, ее колени прижимались к его ноге, пальцы держали лицо и пытались оттереть застывшие пятна крови. Брайен хотел ее обнять. Это было, пожалуй, единственной жизненной необходимостью, несмотря на то, что рана на спине вновь вскрылась и начала кровоточить.
Но, конечно, он этого не сделал.
– Прости меня, Брайен. – И она сама прильнула к нему, в его объятия, хотя от него несло мертвечиной. – Я не должна была. Я дура. Это все мои эмоции.
А Брайен совершенно не злился на нее.
Аврора никогда не знала проблем, пока не встретилась с ним. Жила в своем светлом мире и верила, что так нужно, что так правильно. Но ей пришлось столкнуться с реальностью, пройти через трудности, к которым попросту не была готова.
Он же с детства знал, что такое насилие и смерть, что значит постоянно быть в полной заднице. И если даже он, самый сильный, как все твердят, не смог справиться с самим собой и поддался эмоциям, то что говорить о девушке, которая сама по себе один сплошной сгусток крайностей.
Аврора была в каком-то сомнительном лагере, страдала расстройством личности, теряла память и тоже видела сны, которые завладевали мозгом. У нее проблемы с мамой, с друзьями, с мужем. Она тоже под давлением.
В итоге она стала некой серой. Она имела право сорваться. Как сорвался и он.
Но Брайен и не хотел, чтобы Авроре приходилось становиться сдержанной. Он обожал ее открытость, потому что сам не мог быть таким.
– Не надо сейчас только разводить сопли. Ты знаешь, я этого не люблю.