— Есть. Расслабься.
Хохотнув, Бронников прочищает горло.
— Это война, Рус… Потянем?..
— Сомневаешься — пи*дуй работать администратором на вещевой рынок.
— Да, не сомневаюсь… просто Емельянов мужик отмороженный, хрен знает, чего ждать от него.
— Ладно, давай.
Отбившись, оборачиваюсь и смотрю в заднее стекло. Поток машин почти не двигается. Давно мы в такую пробку не вставали.
— Впереди авария, Руслан Андреич, — сообщает Миша с переднего сидения, — мы сильно опаздываем?
— В офисе ждут… подождут.
Ослабив галстук, поворачиваю голову вправо и от нечего делать наблюдаю за снующими туда — сюда пешеходами. Машина двигается так медленно, что нас обгоняет даже бабуля с тростью.
Картина эта действует на меня умиротворяюще, однако в какой-то момент все меняется. Под ребрами образуется давление. Растет, заполняя всю брюшную полость, пока не достигает сердца. И в этот самый миг я вижу ее.
Маша.
Шагает по тротуару, глядя перед собой. Волосы распущены, только передние пряди собраны сзади. На плече объемная сумка, руки в карманах светлого плаща.
У меня разом вышибает пробки. Бахает не только в груди, но и в голове тоже. Легкие не справляются — задыхаюсь.
Постепенно удаляясь, она теряется среди прохожих.
— Останови!
— Что?..
— Останови, Миша!
Непонимающе глядя на меня чрез зеркало заднего вида, он начинает притормаживать.
— Остановить?.. Здесь?