«Просто Давид» впервые издается на русском языке. Её автор — популярная американская писательница Элинор Портер, известная в России благодаря своим повестям о Поллианне.
Давид (параллель с царем-пастухом Давидом, играющем на арфе, лежит в самой основе книги) — 10-летний мальчик. Он живет в идиллической горной местности со своим отцом, который обучает его виртуозной игре на скрипке. После внезапной смерти отца сирота не может вспомнить ни собственной фамилии, ни каких-либо иных родственников. Он — «просто Давид». Его усыновляет пожилая супружеская пара. Нравственная незамутненность и музыкальный талант Давида привлекают к нему жителей деревни. Он обладает поразительной способностью при любых обстоятельствах радоваться жизни, видеть во всем и во всех лучшие стороны.
Почти детективные повороты сюжета, психологическая точность, с которой автор создает образы, — все это неизменно привлекает к книге внимание читателей на протяжение вот уже нескольких поколений.
1.0
Глава I
Дом в горах
Высоко, на склоне горы, на поляне стоял одинокий домик, построенный грубо, но надежно. Позади него зубчатые скалы рассекали северный ветер. Серо-белые на ярком солнце, они высились, словно башни. Перед домом была полого опускавшаяся крошечная зеленая лужайка, заканчивавшаяся еще одним крутым склоном с невысокими елями и соснами. Слева тропинка уводила в прохладные глубины леса. Справа гора вновь становилась пологой, открывая любимый вид Давида: уходящую вдаль долину, серебряное озеро с далеко отброшенной от него лентой реки и над ними — серые, зеленые и пурпурные горы, забиравшиеся друг другу на плечи, самые верхние упирались в огромный купол неба.
Рядом с домом не было дороги, только тропинка, ближайшим жильем были дома далеко внизу, на берегу реки, казавшиеся отсюда белыми пятнышками.
Внутри хижины большую часть боковой стены занимал камин. Был июнь, и в очаге лежал холодный пепел, но из крошечной кухни в задней пристройке доносился запах бекона, шкворчавшего на сковороде. Обстановка была простая и в то же время капельку необычная. Две койки, несколько грубых, но удобных стульев, стол, два пюпитра, две скрипки с футлярами и повсюду книги и разбросанные нотные листы. Не было подушек, занавесок или безделушек, говорящих о присутствии женщины. Но не было и ружья, звериной шкуры или рогатой головы — свидетельств мужской силы и искусства. Украшениями служили прекрасная репродукция «Сикстинской Мадонны», несколько фотографий, подписанных людьми, хорошо известными в большом мире за горами, и гирлянда из сосновых шишек, какую мог собрать ребенок.
Внезапно шкворчанье в кухоньке-пристройке прекратилось, и в дверях показалась пара мечтательных темных глаз.
— Папочка! — позвал обладатель глаз.
Ответа не последовало.
— Папочка, ты там?
На одной из коек что-то слегка пошевелилось и, кажется, произнесло несколько едва слышных слов. Мальчик прыгнул через порог и почти побежал к кровати в углу. Это был стройный паренек с короткими крутыми кудрями до ушей и ярким здоровым румянцем. Он нетерпеливо протянул длинные тонкие руки с изящными, как у девочки, пальцами.
— Папочка, иди же! Я сам, один, приготовил бекон и картошку, и кофе тоже. Быстрее, а то все остынет!
С помощью сильных рук мальчика мужчина приподнялся на кровати. Как и у сына, у него на щеках был румянец, но явно нездоровый. Глаза странно сияли, но низкий голос был нежным, как ласковое прикосновение.
— Давид! Это мой сынок Давид!
— Конечно, это Давид! Кто же еще? — засмеялся мальчик. — Пойдем! — И он потянул отца за руки.
Тогда мужчина поднялся, пошатываясь, усилием воли заставил себя выпрямиться. Его глаза уже не горели, и румянец сошел. Лицо вдруг стало старым и осунувшимся. Однако он довольно твердым шагом пересек комнату и вошел в кухоньку.
ebooksa