Когда король падет

Взгляд этих зеленых глаз заворожил меня, перестал казаться чужим. Мне захотелось найти утешение в объятиях Бенедикта, попросить, чтобы он обнял меня, хотя бы на секунду. Проклятье, да что со мной случилось?

– Почему ты думаешь, что с ними что-то не так? – нетерпеливо допытывался король.

Ах, точно. Таблетки.

– Не знаю, показалось…

Меня охватили сомнения. В его взгляде я заметила скептицизм и поняла: он не верит мне. Считает меня истеричной и собирается отправить обратно в мою комнату.

– Они показались меньше, – завершила я фразу.

Бенедикт нахмурился. Я видела, что его терзают сомнения. Наверное, сложность была не в том, что он не верил мне, а в том, что не хотел верить.

Бенедикт вздрогнул. Быстро подойдя к комоду, он вернулся с носовым платком. Осторожно взял мою руку и собрал таблетки в платок.

– Помой руки, – приказал он, кивнув на дверь слева. – Неизвестно, что это за дрянь.

В горле образовался ком, и я с трудом дышала. Кивнув, я вошла в спальню, где стояла огромная кровать с темными простынями, и поспешила в ванную, где дважды вымыла руки – безопасность превыше всего.

Вернувшись, я поняла, что Бенедикт куда-то выходил и теперь закрывал дверь в коридор, а лицо у него было мрачнее тучи.

– Таблетки отнесут к Хелин, – объяснил он.

– Доктору Деменан?

– Да. Можно надеяться, завтра у нас будет больше информации.

– А вдруг окажется, что мне почудилось? – пробормотала я, обхватив себя руками. У меня совсем замерзли ноги, да и вся я окоченела – в королевских покоях было холоднее, чем в моей комнате. Как он мог ходить без рубашки, казалось для меня загадкой. Но когда Бенедикт осторожно положил руку мне на плечо и направил к дивану, я поняла. Тело вампира теплее, чем у человека. Очевидно, поэтому они не замерзают.

– Все может быть, – согласился Бенедикт, приглашая меня сесть. Обессилев, я опустилась на диван и утонула в мягких подушках. – Но подмена таблеток объяснила бы, что убийце понадобилось в твоей комнате. – Король еще больше помрачнел, и меня пробила ледяная дрожь.

– Все из-за меня? – спросила я.

Бенедикт кивнул.

– Таблетки могли использовать, чтобы отравить тебя – или меня. Учитывая твое состояние, мы, вероятно, не обнаружили бы этого. Если бы в твоей смерти был виновен я, то только я понес бы наказание.

В словах короля звучало столько горечи, что мне стало почти жаль его. Можно подумать, он действительно возложил бы всю вину на себя, если бы все закончилось моей смертью. Но он может просто перестать пить из меня, вместо того чтобы наблюдать, как я умираю от потери крови.