— Все системы на борту в норме, руководитель команды. Минимальное радиационное повреждение задних сенсоров.
— Корабли на пределе.
— Подтверждаю, руководитель команды. Все корабли вернулись в состояние полной боеготовности, повреждений нет.
— Фиксация на всех двенадцати кораблях Ронте.
— Ронте отвечает.
— И?
— Непристойно, руководитель команды. Абсолютно неподобающе.
Тюн посмотрел на сообщение на своем теперь исправно работающем нашлемном дисплее. Оно действительно было непристойным и даже довольно изобретательным. Ронте, должно быть, проделали домашнюю работу по физиологии Лисейдена.
Руководитель группы спасения и переработки Ни-Ксандабо Тюн немного откинулся назад в своем командном пузыре. Он проверил расстояние и время до системы Ватреллес и известных кораблей. В течение светового дня поблизости никого не было. У них было несколько часов, чтобы осуществить задуманное:
— Офицеры, мы собираемся открыть огонь на поражение. Цельтесь в их двигатели.
— Исторически сложилось так, что они не слишком хорошо выводятся из строя, — сообщил боевой офицер.
— Да. Они обычно взрываются. Я знаю, — подтвердил Тюн. — Пусть их высшее командование рассматривает то, что сейчас произойдёт, как стимул для улучшения конструкции двигателей. Все готовы?
— Да! — прозвучало хором.
— Концентрированный огонь, всей эскадрилье, флагманский боевой офицер координирует, — скомандовал он. — Снимайте их, по одному за раз, держитесь вблизи, если они не повернут и не перейдут в нападение. А они, скорее всего, перейдут. Каждый корабль в этом случае занимается непосредственной угрозой для него. После успешного боя флагман повторно пошлет всем оставшимся кораблям Ронте сигнал остановиться и пройти досмотр. Начинайте.
Первый корабль Ронте превратился в расширяющийся цветок плазмы в течение минуты. Ронте применили лучшую тактику, чем предполагалось, и каждый последующий корабль уничтожался немного дольше предыдущего. Тем не менее, схватка длилась менее трети часа. Фуланья-Гуан был потерян, когда то, что осталось от последнего корабля Ронте, считавшегося флагманом флота, протаранило его.
Это последнее событие, по мнению Тюна — тайному — было почти ниспослано им. Разгромить отступающий флот без потерь выглядело как позорное неравное состязание, почти бойня. С утратой собственного корабля картина представала в лучшем свете, что дало бы ему возможность при написании мемуаров выразить соболезнования и заботу о погибших и их близких.
Победа над отважившимся на самоубийство кораблем Культуры — даже если он представлял собой лишь незначительную и не боевую единицу Контакта, к тому же совсем крошечную — была обломком коры на мясной оболочке, хотя, очевидно, эта фраза тоже выглядела корявой и не вполне уместной в данной связи.
22 (С -2)
ГСВ Эмпирик
ЛОУ Каконим
ebooksa