Это был представитель Эррун, старый сторонник Ада, который двумя месяцами ранее препятствовал тому, чтобы он вообще давал показания в парламенте. Теперь, конечно, он чувствовал так, словно с самого начала знал, что к нему пришлют Эрруна, но он сказал себе, что просто это была удачная догадка, совпадение.
Прин проснулся, посмотрел вокруг. Он находился в довольно большой, заставленной мебелью комфортабельного вида комнате, которая, насколько он понимал, вероятно, была смоделирована по собственному кабинету представителя Эрруна.
Значит, на самом деле он и не просыпался, не оглядывался. Они нашли способ пробраться в его сон. Значит, они сейчас и будут его искушать. Он не знал, как им это удалось. А почему бы не спросить?
— Как вы это делаете? — спросил он.
Эррун покачал головой.
— Технические детали мне не известны, сынок.
— Прошу вас, не называйте меня «сынок».
Эррун вздохнул.
— Прин, мне нужно поговорить с вами.
Прин поднялся, подошел к двери — та была заперта. Там, где должны были находиться окна, он увидел зеркала. Эррун наблюдал за ним. Прин кивнул в сторону стола.
— У меня сильное желание взять эту древнюю лампу и шарахнуть вас по голове, представитель. Вы чего хотите?
— Я хочу, чтобы вы сели и поговорили со мной, — ответил Эррун.
Прин промолчал. Он подошел к столу, взял старую масляную лампу обоими хоботами, поднял ее тяжелым основанием вверх и направился к представителю, который теперь смотрел на него испуганным взглядом.
Он снова оказался на месте, сидел лицом к Эрруну, посмотрел на стол — лампа стояла на прежнем месте. Представитель невозмутимо смотрел на него.
— Так оно и будет, Прин, — сказал ему Эррун.
— Говорите, что вам нужно, — сказал Прин.
Представитель помедлил, на лице его появилось озабоченное выражение.
— Прин, — сказал он, — не буду говорить, будто мне известно все, что вы пережили, но…
Прин молчал, а представитель говорил и говорил. Что ж, они могут держать его здесь, не позволять ему выйти отсюда, не позволять ему отметелить заявившегося в его сон представителя, но они не могут запереть его мысли. Этот прием, освоенный им в университетских аудиториях, а потом доведенный до совершенства на факультетских заседаниях, наконец-то пригодился ему по-настоящему. Он слушал пятое через десятое, что говорил Эррун, не чувствуя ни малейшей необходимости вдаваться в подробности.
В бытность свою студентом он полагал, что может это делать, потому что чертовски умен и в основном уже знает все, чему его пытаются научить. Позднее, во время бесконечных заседаний комитетов он пришел к выводу, что многое из выдававшегося за полезный обмен информацией на самом деле было бессодержательной болтовней, имеющей целью защитить положение говорившего, напроситься на похвалу, опорочить соперника, снять с себя ответственность за надвигающиеся провалы и катастрофы, которые были и абсолютно предсказуемы, но в то же время казались совершенно неизбежными, и сообщить друг другу то, что они все и без того уже знали. Трюк состоял в умении быстро и незаметно переключаться так, чтобы никто и не понял, что ты перестал слушать, как только выступавший открыл рот.
ebooksa