Подвал жилого дома взорвался и был погребён первым этажом, в результате чего погибла большая часть боевиков и девятнадцать мирных жителей, живших на этаж выше.
Это был печальный инцидент, но если у них было так много взрывчатки…
— Уже доложили, — кивнул Дзержинский. — Вы уже установили, откуда взрывчатка?
— Установили, — вздохнул Аркадий. — Они упёрли не менее семидесяти артиллерийских снарядов со складов корниловцев или с артиллерийских позиций. Ножами вырезали тротил, после чего снаряжали им свои самоделки. Не знали, дурачки, что гораздо быстрее выплавлять тротил на водяной бане — я бы так делал.
— Опасный ты человек, Аркадий Петрович, — улыбнулся Феликс Эдмундович.
— Работа у меня такая, — пожал тот плечами. — На все случаи жизни нужно быть готовым. И на все случаи смерти тоже…
— Ты особо не распространяйся об этом способе, — попросил Дзержинский. — Я вот не знал, эсеры не знали.
— За кого ты меня принимаешь? — нахмурился Аркадий. — Это я тебе только сказал, по секрету.
— Ага-ага, по секрету… — усмехнулся Дзержинский, после чего посмотрел на него, прищурившись. — Эх, всё-таки, слишком ты довольный. Огорчить тебя хочется!
— Валяй, — махнул рукой Немиров.
— Дошёл до меня слух, будто после войны правительство ждут большие реформы, — сообщил ему Феликс. — И будто бы товарищ Ленин видит тебя где-то в оборонной промышленности…
Аркадий посмотрел на него ничего не выражающим взглядом.
— Откуда сведения? — спросил он.
— Слухи, — развёл руками Дзержинский. — Может оказаться, что это всё лжа и тебя оставят в покое. Как ты там говорил? В зоне комфорта?
— Да, в зоне комфорта, — вздохнул Аркадий. — А насчёт тебя, что говорят в слухах?
— Слухи загадочно молчат о моей персоне, — ответил на это Феликс. — В основном о тебе болтают всякое. То ты Пермь взял, то ты японцев разбил, то ты неженатый ходишь уже слишком долго, а все барышни вздыхают. Больше, кстати говоря, болтают о последнем. Жениться тебе надо.
— Занимаюсь вопросом, — кивнул Аркадий. — А ты, как всегда, пашешь, как проклятьем заклеймённый?
— Уж кто бы говорил, — улыбнулся Дзержинский.
— Как дела со здоровьем? — спросил Немиров.
— Я в полном порядке, — ответил тот.