– Спасибо, госпожа.
Хван вежливо поклонился и, показав Сона язык, побежал в ванную.
– Бабуль, тебе не кажется, что это как-то… неправильно? – Сона уже привыкла, что к чужим людям бабушка относится лучше, чем к родной внучке, но сейчас ее разозлило не это. – Тебе все равно, что я провела ночь в одной комнате с мужчиной?
– Ты уже взрослая, делай, что хочешь, – сварливо ответила она, досадливо махнув рукой. – Может, наконец остепенишься и выйдешь замуж.
– Ну нет, так просто от меня избавиться тебе не удастся, – поняв ее мотивы, Сона расплылась в ехидной ухмылке. «И от ремонта тоже!» – коварно подумала она и, вернувшись в комнату за полотенцем, отправилась в ванную.
– Давай быстрее, мне еще краситься, – она отпихнула Хвана от раковины, в которой он с удовольствием плескался уже как минимум пять минут.
– В отличие от тебя, твоя бабушка сразу поняла, что я тебе идеально подхожу, колючка, – промокая лицо, глухо сказал он через полотенце.
– Не обольщайся. Она просто хочет поскорее от меня избавиться, и ты тут совершенно ни при чем, – парировала она, послав ему в зеркале саркастичную усмешку.
– Когда планируешь поговорить с ней?
– Точно не сейчас, ты же будешь вместе с нами есть похмельный суп, «деточка», – взяв с полки тюбик с зубной пастой, Сона невинно захлопала ресницами.
– Вот мелкая… – безнадежно вздохнул Хван.
Потянув носом аппетитный запах острого супа, Сона зачерпнула его себе в тарелку. Бабушка готовила отменно, хоть и делала это не так часто. Было здорово снова вспомнить детство, когда вся семья собиралась за одним столом. Прямо как сейчас. И от этого давно забытого ощущения комфорта рядом с родными людьми вдруг стало одновременно тепло и грустно.
– Как тебя зовут? – никак не унималась бабуля, глядя на Хвана умильным взглядом. «Ага, кого ты хочешь обмануть, госпожа Со Миндже?», – Сона состроила рожицу и продолжила есть.
– Вы меня не знаете? – осторожно спросил Хван и бросил на Сона вопросительный взгляд. Поняв, что он имеет в виду, она едва не подавилась, совсем не подумав о том, как неловко будет чувствовать себя друг.
Имя внебрачного сына мэра десять лет назад гремело на весь Чеджу. Тогда он совершил вопиющий поступок: заявился на телевидение и во всеуслышание заявил о том, что кандидат в мэры Ким Мёнхо скрывал его существование почти двадцать пять лет. Жизнь островитян перевернулась с ног на голову, и еще долгое время жители города обсуждали эту сенсацию. Кто-то пожалел Хвана и обрушил на будущего мэра тонну грязи, кто-то, наоборот, ополчился против сына, обвиняя того в том, что он подставил отца. Но бабушка была далека от политики и никогда не интересовалась новостями. Ей хватало ее общины хэнё и охоты. Даже если она и слышала об этом скандале, то не придала ему значения и давно уже о нем забыла.
Но Сона знала, чего стоил Хвану тот поступок, и не хотела, чтобы бабушкины расспросы вновь бередили ему душу. Даже спустя годы он старался не афишировать свое родство, прекрасно понимая, что к нему будут предвзято относиться.
– Он мой друг, я просто тебе о нем не рассказывала, – торопливо ответила Сона, вытирая губы салфеткой. – Нам пора.
– Меня зовут Ким Хван, я старший сын мэра Ким Мёнхо, – спокойно представился Хван и чуть улыбнулся Сона, давая понять, что она беспокоится напрасно.
– Старший сын… мэра? – тихо повторила бабушка, расширившимися от удивления глазами глядя то на внучку, то на гостя. – Как же вы с Сона…
– Мы познакомились десять лет назад и стали друзьями. Я знаю, что меня не жалуют на Чеджу. Но ваша внучка мне очень дорога, и я хотел бы попросить…