Поражение Федры

– Но… разве ты не могла избавить их от этой участи как-то по-другому?

– Я пыталась. Поверь мне, пыталась. – В конечном счете я сделала единственное, что было в моих силах: обратилась к Ясону с просьбой позволить мне провести с детьми еще одну ночь, прежде чем меня навсегда лишат их. Я обняла их перед сном и напоила теплым питьем с моим зельем. Какая ирония: я известна как колдунья Медея, но неспособна никого возвратить к жизни. Я могу лишь подарить легкую смерть. И, подарив ее своим прекрасным и несчастным дочерям, я убила саму себя и, мертвая, хожу по земле.

– Как мне быть? – медленно проговорила Федра. – Я не хочу оставлять ребенка с Тесеем.

– Не думаю, что у тебя есть выбор, – ответила я. – К тому же Тесей не Ясон. Твоему ребенку не будет ничего грозить.

– Вот только вырастит его мужчина, воспитавший Ипполита.

– У тебя нет выбора, – повторила я.

Она отвернулась и заплакала в подушку.

Я покинула ее комнаты. Каждый шаг напоминал о том, какой никчемной я стала. Плетясь к себе по коридору, я повстречала шедшего в другую сторону Трифона.

– Поговорили с ней? – спросил он.

– Да. Вряд ли она примет ваше предложение.

– Думаете? И ладно. Зато в сравнении с вашим столь непривлекательным предложением мое ей покажется заманчивым. Ваш корабль отплывает в полночь. Не упустите. Другого не будет.

Трифон развернулся и пошел к себе, тихо насвистывая. Теперь нет времени думать о Федре. Пора в путь.

Трифон

Тесей оставался с Ипполитом, пока тот не пересек реку Стикс, и все это время по дворцу беспрепятственно ходили слухи. Когда я осведомился у своего информатора, не видевшего происшедшего своими глазами, что он знает об этом, то услышал от него невероятную историю.

– Принц, да покойся он с миром, покинул дворец, чтобы прокатиться на колеснице по берегу моря, как частенько делал до этого. Только в этот раз, – голос рассказчика надломился, – в этот раз поднялся в пучине моря гигантский бык из пены морской. По словам крестьян, работавших поблизости на полях, Ипполит – принц среди мужей – не дрогнул, но конь его…

Тут он вовсе замолк, и рассказ подхватил другой человек:

– Конь его испугался и оступился. Колесницу с возничим подхватила волна, и Ипполита, да сохранит Аид его душу, размозжило о скалы.

– Его смерть… была мгновенной? – спросил я, не зная, что еще сказать.

– Нет. Он лежал, взывая к отцу и деду Посейдону. Тесей бросился к нему, как только весть достигла дворца, и успел утешить сына в смертный час. Последней просьбой Ипполита было восстановление его доброго имени и признание невиновности, ибо колдунья его оклеветала.

При этом говоривший посмотрел в сторону покоев Федры с такой ярой ненавистью, какую я никогда прежде не видел. Между тем готов поклясться, что днями ранее он голосовал против Ипполита.