Поражение Федры

Ипполит говорил что-то еще, но я не желала его слушать. Я возвращалась в покои Федры. Постепенно грохот сердца сменился ровным биением, и мне удалось спокойно сообщить принцессе, что Ипполит не имеет ни малейшего желания с ней встречаться.

Федра

Ипполит не пожелал встречаться со мной, и что-то в голосе Кандакии заставило меня отказаться от идеи искать с ним встречи. Вместо этого я совершила возлияния богам – они уж позаботятся о торжестве справедливости. Ипполит поклоняется Артемиде? Бывший учитель рассказывал, что Артемида превратила мужчину, увидевшего ее обнаженной, в оленя, а потом застрелила. Как же тогда она покарает мужчин, насилующих молодых женщин?

К тому времени мне уже опостылели мои комнаты. Кандакия, ссылаясь на обязанности, оставляла меня почти на весь день в одиночестве. Об искрометных беседах со служанкой речи не шло, но я предпочитала общаться с ней, нежели сидеть одной, глядя на море. Иногда ночью приходила Медея, и я лишь огромным усилием воли сдерживала мольбы навещать меня чаще.

Однажды утром я проснулась с горячечным, почти головокружительным желанием покинуть комнаты. Кандакия, по обыкновению, ушла, сказав, что ей нужно заняться стиркой. Я подождала, не вернется ли она за чем-нибудь, затем сменила темный унылый хитон, который ношу в своих покоях, на яркий яблочно-зеленый. Слегка взбила волосы и даже тронула краской губы. Я не ожидала с кем-либо столкнуться – во всяком случае, с кем-то значимым, – но, случись такое, не хотела бы, чтобы подумали, будто царица не заботится о своей внешности. Мама всегда выглядит безупречно: встречает ли сановников, срезает ли цветы в дворцовых садах.

Ступив в коридор, я на мгновение замерла, наслаждаясь прохладой воздуха, что обволокла лицо и плечи. Я чувствовала себя так, словно освободилась после долгих месяцев заключения. Отправившись же в путь, шла бесцельно, намереваясь просто сделать небольшой крюк вокруг дворца. Я дышала полной грудью, радуясь избавлению от смрада, забивавшего легкие с самого приезда в Афины.

Погрузившись в мысли, я вовремя не свернула на дорожке, и меня занесло к конюшне, довольно далекой от дворца.

Лошадиные стойла располагались полукругом вокруг лужайки. На травяном участке спинами ко мне стояли два близких друга Ипполита. Из железной хватки третьего юноши рвался вспотевший конь. И третьим был не кто иной, как сам Ипполит.

– Не понимаю, – чуть не плача, сказал один из них. – Я осматривал его копыта перед тем, как ехать, и во время езды не чувствовал, что в копыто забился камень.

– Твой конь не вещь, Филомен, а живое существо, – спокойным, но твердым тоном заметил Ипполит. – И одно из твоих заявлений ложно, поскольку в середине копыта застрял большой камень. Посмотри сам.

Филомен наклонился и тут же отпрыгнул от дернувшегося в его сторону коня. Ипполит со вторым своим другом засмеялись. Меня тоже рассмешило его бордовое лицо, и я прыснула.

– Кто здесь? – Ипполит покрутил головой, но копыто коня не выпустил. – Покажись. Анхис, дай нож.

Я ахнула, и он продолжил:

– Нужно вытащить камень. Филомен не сумеет. Принцесса Федра, я так понимаю, за стеной прячешься ты.

Покраснев, я шагнула вперед.

– Я не прячусь. Не хотела мешать вам.

Ипполит, не обращая на меня внимания, провернул ножом в копыте, а потом поднялся, чтобы успокоить коня и погладить его по голове.

– За ним приглядит мальчишка-конюх, – сообщил он Филомену. – Заберешь его назад, когда наберешься смелости управиться с ним.

Филомена всего перекосило, лицо его стало неприглядно багровым, но спорить с Ипполитом он не стал.

– Царица, – повернулся ко мне Ипполит, – чем можем быть тебе полезны? Раньше мы тебя здесь не видели.