– Разумеется, это ложь, отец. Царица – моя мачеха. Я никогда не оскорбил бы тебя и богов какой-либо связью с ней.
Он говорил скучным голосом, словно заучил пассаж наизусть. Такой подход поможет или навредит мне? Не понять. Я не видела лиц мужчин, которые будут выносить приговор Ипполиту, нам: мне и ему.
– Тогда что случилось?
– Царица молила меня о близости. Она отчаянно желала соития со мной. Со мной, последователем Артемиды!
Его слова тихо поддержали присутствующие, и мне пришлось заткнуть свой рот пальцами, чтобы сдержать вскрик или стон.
– Она была словно сучка в течке, – продолжал Ипполит, и усмешка на его лице показывала, что теперь он получает от происходящего удовольствие. Раздались приглушенные смешки.
– Достаточно, Ипполит, – осадил сына Тесей. Тот притих. – Ты согласился лечь с ней?
– Само собой, нет, – с жаром воскликнул Ипполит.
Он покраснел. Сначала меня позабавило его детское поведение, но потом я вспомнила, как он без тени смущения обнажил свое мужское достоинство и силой овладел мной.
– Благодарю. Критон, у тебя есть вопросы к Ипполиту? На свои я получил ответы и полностью удовлетворен ими.
Послышались тихие шаги: Тесей вернулся на свое место. Затем скрипнуло кресло: поднялся Критон.
– Возможно, Тесей, его ответы и удовлетворили тебя, но смею напомнить всем, что согласно твоим собственным пожеланиям при вынесении приговора у тебя есть лишь один голос.
В зале зашептались, только было непонятно, согласно или нет. Критон не стал ждать ответа Тесея, стремительно продолжив:
– Ипполит, почему, по-твоему, царица молила тебя о подобном?
Последовала пауза. Ипполит беспомощно озирался. К такому вопросу его не готовили.
– Здесь она чужестранка. И все же она принцесса Крита. Аристократка по рождению. С чего ей вести себя как потаскушке-простолюдинке? – спросил Критон.
Меня замутило. О такой тактике он не предупреждал. Мне пришлось сдерживать себя, чтобы не закричать: «Речь не о знатности! Дворец полон женщинами, которых еженощно насилуют!». Успокаивая дыхание, я потерла щербинку на камне стены.
– Не знаю. Спроси лучше ее, – ответил угрюмо Ипполит.
– И ты говоришь, что у тебя ничего с ней не было? Тогда чье дитя она носит?
– Какого-нибудь бога? Откуда мне знать?! Я тут ни при чем.