— Это вариант, Кацураги-сан, но лишь при одном условии… — Уёхара открыла амбулаторную карту и принялась сверять даты. — Если больничный лист пациента ещё не был подан в оплату.
— Р-разрешите доложить? — ляпнул Савада.
— Докладывайте, Савада-сан, вы не в армии, — сухо усмехнулась Уёхара, продолжая изучать карту.
— Больничный лист был закрыт только вчера, — сказал он. — В оплату уйти он не мог.
— Кем закрыт? — спросила Уёхара Ёсико.
— Кондо-саном, — ответил Савада.
Тьфу ты! Ещё и Кондо в эту историю влез…
— В таком случае оштрафовать могут даже двух врачей, — вздохнула Уёхара. — Ну и заварили же вы кашу, Савада-сан. Но Кацураги-сан прав. У нас есть только один выход из этой ситуации. Похоже, из больницы сегодняшней ночью мы не выйдем. Савада-сан, готовьте два протокола. Один — на аннулирование старого больничного, а второй — на открытие нового.
— Х-хорошо, Уёхара-сан! Будет сделано! — закивал Савада Дэйчи.
— А вы, Кацураги-сан… — начала она, но женщину перебил ещё один поздний гость.
Незнакомый мне молодой мужчина в синем хирургическом костюме вошёл в кабинет Уёхары Ёсико и молча положил на стол документ.
Уёхара и неизвестный мне хирург долго смотрели друг на друга, как в немом кино.
— Это что, Ясуда-сан? — спросила Уёхара.
Ясуда? Ясуда Кенши? А вот и заведующий хирургическим отделением. Похоже, нам судьбой уготовано встретиться быстрее, чем я полагал.
— Это заявление на допуск Кацураги-сан к работе в хирургическом стационаре, — спокойно произнёс он.
— В хирургическом? Чего? — искренне не понимала происходящего Уёхара.
— Не хочу вас перебивать, Ясуда-сан, — встрял в разговор я. — Но ведь я ещё даже не обсудил с вами этот вопрос.
— Как это? — пожал плечами Ясуда Кенши. — Рэйсэй-сан передал мне, что вы готовы приступать к работе хоть сегодня.
Да что за сломанный телефон — этот Рэйсэй Масаши⁈ Мы же договаривались иначе!
— Кацураги-сан, — добавил Ясуда. — Я, честно говоря, думал, что вы уже в хирургическом стационаре. Вашего осмотра ждут уже трое экстренных пациентов с острыми болями!