– Братиков? – удивилась Амелота.
– Папу, – подмигнула я дочери.
Да, эта милая девочка стала мне дочерью. Пусть и не единокровной, но я любила Амелоту так, что порой становилось страшно, что её мужу достанется самая сварливая тёща во всех мирах. И не дай Великая богиня, этот смертный обидит мою девочку – иногда мне было трудно контролировать своё пламя.
В такие вспышки Кендан хмурился и проявлял сомнение, что ипостась дракона могут принимать лишь мужчины. Но любимый не желал, чтобы я проходила крайне болезненную трансформацию, поэтому старался успокоить меня самым действенным способом.
И самым приятным.
Проблема была только одна.
Судя по всему, мечта соэра Драко о двадцати детях (о ужас!) была не так уж недостижима. Я посмотрела на разрумянившуюся весёлую Амелоту и уточнила:
– Ты же сестрёнку хотела? Кажется, пришло время попытать счастья ещё раз.
– Ты ждёшь малыша? – обрадовалась девочка и прижалась ухом к моему ещё плоскому животу. – Будь девочкой, договорились? Я научу тебя делать красивую мишуру из ткани и лепить милых дракончиков.
«Как же мне повезло с семьёй», – едва не прослезилась я.
– Сейра Стенси! – позвала меня Конни. – К вам Молари.
Амелота тут же помрачнела и, съехав по спине снежного дракона, побежала играть с другими детьми в снежки. Девочка так и не простила женщину, которой всецело доверяла, пока та молча ждала, когда все препятствия к её любви уйдут из жизни.
Я же отряхнулась и направилась к домику, в котором принимала пациентов. Я настояла на этом, мотивируя, что магический огонь должен приносить пользу миру, раз обращается против носителя, если им пользоваться лишь для себя. Это подействовало, и даже муж порой присоединялся, проявляя свои целительские способности.
Чаще всего это происходило, когда мы ссорились из-за какой-нибудь мелочи. Я дулась, и тогда он выплёскивал магию… А мне потом приходилось усмирять её. Во время процесса таяли все обиды, и мы снова души друг в друге не чаяли.
Я вошла в домик и подставила руки, на которые Конни полила воду из кувшина. Вытерев ладони мягким полотенцем, я прошла в закрытую часть комнаты. Там, на плоской кушетке, уже лежала бывшая любовница Кендана.
– Как себя чувствуешь? – спросила я.
– Кажется, оно снова вернулось, – пожаловалась женщина. – Я что-то чувствую.
– Не бойся, – успокоила её, мягко массируя живот.
После того как покинула замок, Молари осела в деревушке, рядом с которой мы проводили ритуал. Местные сначала относились к ней как к брошенке, но потом женщина приглянулась кузнецу, и тот принялся ухаживать за «знатной». Видимо, мужчина ей понравился, потому что Мол обратилась ко мне со странной просьбой.
И я не смогла отказать, ведь лёд мёртвой магии, который она тщательно хранила в себе как доказательство того, что не чужая Кендану, медленно убивал её саму. Посоветовавшись с мужем, я решила попробовать растопить его.