Моя мачеха – иномирянка

– Держись! – крикнул Тартан, спрыгивая с коня. Кинулся ко мне в миг, когда я, ахнув, стекла…

В объятия мужчины. Смотрела, как он тяжело дышит, выпуская облачка пара, а сама шептала:

– Помогите, умоляю… Соэр Фений, спасите Амелоту!

– Зачем?

Казалось, он опешил.

– Девочка же погибнет! – возмутилась я.

– Разве не таков был план? – удивился он ещё сильнее.

Глава 22

Кендан ворвался в мои покои будто снежный буран – взглядом примораживая к месту каждого, кто встречался на пути. Замер сам у моей кровати и молча посмотрел так, что я вжалась спиной в матрац. Сердце пропустило удар, когда он рывком наклонился надо мной и, упираясь руками по обеим сторонам моего тела, выдохнул:

– Как себя чувствуешь?

Слуги тихо исчезли, будто растворились в воздухе, даже дверь прикрыли так, что та не скрипнула. Я бы тоже с радостью куда-нибудь провалилась, лишь бы избежать пугающего внимания соэра, но мне этой радости не светит.

Поэтому проскрипела сквозь силу:

– Лучше скажите, как там Амелота…

Одно воспоминание о пережитом ужасе снова вызвало бешеное сердцебиение, к глазам подступила влага, и я часто-часто заморгала, чтобы не заплакать.

В ушах будто снова прозвучали слова соэра Фения: «Разве не таков был план?»

И мои, словно сами слетевшие с губ: «План изменился. Спаси её немедленно!»

Когда Тартан догнал взбесившуюся лошадь и, остановив, привёз девочку ко мне, я порывисто обняла её… И очнулась только в своей постели. В шоке от произошедшего и от странных слов «брата». И сейчас тряслась под пуховым одеялом, как продрогшая Каштанка!

Заметив это, Кендан сел на кровать и, взяв мою руку, принялся растирать кисть, согревая своим дыханием. У меня же его перехватило.

– С ней всё в порядке, – не глядя на меня, наконец ответил соэр. – Немного испугалась. Но мне кажется, за тебя она больше переживает.

Я ощутила, как кровь в теле побежала быстрее, щёк коснулся жар, дыхание выровнялось, и ушла дрожь безо всякого согревающего напитка. Вспомнив, что соэр обладает исцеляющей магией, с любопытством посмотрела на его руку. Под атласной кожей снова проявилась перламутровая чешуя…