— Руки выше!
Пришлось тянуть, хотя может показаться, что это невозможно. На дрожащих руках, защёлкнулись тяжёлые браслеты.
— Разворот!
Конвойному пришлось сделать шаг назад, казённая жилплощадь, не оставляла пространства для манёвра. Не меняя позы, Сухмет вышел в общий коридор и заметил одну странность. Не было остановок; никаких к стене, открыть рот, язык поднять. Дверь камеры, никто не закрыл.
— Вперёд, шире шаг!
«Шакал! А сам-то пробовал?»
В начале коридора, маячила спина другого конвойного, дверь камеры слева нараспашку, мазнув взглядом, он заметил такое же убогое убранство.
— Имя? — донеслось справа.
— Статья 134…
Мой сосед педофил. Как интересно… К чёрту этого грешника, что происходит? Их всегда выводили строго по одному! А сейчас, всюду лязгали замки и слышалось ненавистное «Имя?». Что это, внеплановая уборка камер?
— Шире шаг, кому сказал! — по бедру прилетела дубинка.
Больно, до онемения, но падать нельзя, будет только хуже. Он всё-таки собрал волю в кулак и ускорился, на почти бесчувственной левой ноге.
«Чтоб тебя джины утащили!» — пожелал конвоиру Сухмет, чувствуя, как правая горит огнём.
Появились ступени на нижний уровень. Двадцать шесть, он бывал тут не часто, но всегда считал, это отвлекает. Сухмет уже спустился на последнюю, слушая непривычный шум и шаги конвоира, когда сзади раздался гневный крик:
— Сука косолапая…
Звук падения и стон, не желая попадать под раздачу, вертухаи разбираться не будут, Сухмет сделал рывок.
— Стоять падаль! — уже ему.
Конвоир рядом, опять по левой… Стон Сухмета, потонул в крике боли несчастного. Кто это был, убийца, насильник или террорист, он не имел понятия, уже не важно, парень своё отбегал.
— Имя? — вертухай выводил очередного зэка.
— А пошёл ты, пидор! — удары дубинкой и полубезумный смех.